Андреева г м социальная психология содержание. Андреева Г. М. Социальная психология

ПРЕДИСЛОВИЕНастоящее издание предпринято через восемь лет после последнего выхода учебника в свет. Как минимум два обстоятельства потребовали существенных изменений.Прежде всего, это значительные изменения в самом предмете исследования, т.е. в социально-психологических характеристиках самого общества и, соответственно, в отношениях общества и личности. Социальная психология, как известно, решает задачи, предложенные обществом, причем не «вообще» обществом, а данным конкретным типом общества. Распад СССР и возникновение России как самостоятельного государства предложили социальной психологии целый ряд новых проблем, которые потребовали определенного осмысления новой реальности. Так, утратило смысл определение общественных отношений, существующих в стране, как отношений социалистических и, следовательно, описание специфических атрибутов этого типа отношений. Сюда же следует отнести и проблему определения социальной психологии как «советской социальной психологии» в связи с радикальным изменением природы общества, в рамках которого она создавалась.Во-вторых, изменения касаются адресата, к которому обращен учебник. Первые два издания совершенно определенно были адресованы студентам психологических факультетов и отделений университетов, поскольку в то время социальная психология как учебный предмет изучалась именно в этих подразделениях. Изменения, происшедшие в обществе, одним из своих результатов в духовной сфере имели бурный рост интереса к социальной психологии не только среди представителей других академических профессий, но также и среди практиков-предпринимателей, менеджеров, финансистов. Кроме того, значительное развитие приобрела и практическая социальная психология, которая осваивает не только такие традиционные области, как образование, здравоохранение, армия, система правоохранительных органов, но и предлагает широкую систему специфических средств и форм социально-психологического воздействия. Трудно удовлетворить потребности всех этих разнородных групп читателей. Учебник все-таки сохраняется как учебник, предназначенный для высших учебных заведений, хотя профессиональные ориентиры в данном издании несколько смещаются: материал адаптирован к восприятию его не только психологами, но также студентами-социологами, экономистами, представителями технических дисциплин, т.е. практически всеми, изучающими в вузах этот предмет.Все сказанное заставляет меня сделать следующие комментарии общего плана к настоящему изданию.Во-первых, я отдаю себе отчет в том, что, несмотря на радикальные экономические, политические и социальные преобразования в нашей стране, мы не можем и не должны уходить как вообще от ее истории, так и от истории науки, в данном случае социальной психологии, сформировавшейся в конкретных исторических условиях. Может быть, этот факт не так значим для естественных наук, но весьма принципиален для наук, имеющих дело с человеком и обществом. Поэтому фрагменты исторического развития социальной психологии в условиях СССР считаю необходимым сохранить полностью.

РАЗДЕЛ I. ВВЕДЕНИЕ (r1.pdf - 366K)

Глава 1. Место социальной психологии в системе научного знания
Глава 2. История формирования социально-психологических идей
Глава 3. Методологические проблемы социально-психологического исследования

Глава 4. Общественные отношения и межличностные отношения
Глава 5. Общение как обмен информацией (коммуникативная сторона общения)
Глава 6. Общение как взаимодействие (интерактивная сторона общения)
Глава 7. Общение как восприятие людьми друг друга (перцептивная сторона общения)

Глава 8. Проблема группы в социальной психологии
Глава 9. Принципы исследования психологии больших социальных групп
Глава 10. Стихийные группы и массовые движения
Глава 11. Общие проблемы малой группы в социальной психологии
Глава 12. Динамические процессы в малой группе
Глава 13. Социально-психологические аспекты развития группы
Глава 14. Психология межгрупповых отношений

Глава 15. Проблема личности в социальной психологии
Глава 16. Социализация
Глава 17. Социальная установка
Глава 18. Личность в группе

В статье всесторонне рассматривается вопрос о соотношении социального познания и социальных
проблем. Дан краткий экскурс в историю исследования социальных проблем в социальной
психологии у нас в стране и за рубежом. Представлена сущность идей В. Вундта, К. Левина, А.
Тэшфела, П.А. Сорокина, В.М. Бехтерева, Л.С. Выготского и др., касающихся задач социальной
психологии.

Обрисованы современные перспективы социального познания в изучении социальных проблем.
Методология психологии социального познания может быть использована как для объяснения
отдельных элементов возникающих проблем, так и для понимания процесса в целом. Рассказывается
о становлении новой специфической отрасли социальной психологии, обозначившей себя как
психология социального познания, о ее задачах и возможностях, о разработке методов изучения
социальных проблем в сегодняшних условиях теорией социальных представлений С. Московиси.
Показана несомненная актуальность исследования социальных проблем сегодня. Автор отмечает,
что острая потребность обращения к значимым (глобальным) проблемам в обществе возникает
всегда в период радикальных перемен, социальных трансформаций и, этой точки зрения, период
реформ в России – ситуация, которая взывает к необходимости изучения существа социальных
проблем.

Социальная психология, по мнению автора, в состоянии внести свой вклад в прояснение новой
конфигурации общества, а затем – в обозначение способов овладения новой ситуацией. В этом
случае можно считать, что элементом новой роли социальной психологии в обществе становится
развитие «вкуса» к восприятию социальных проблем, готовности и мотивации к такого рода
деятельности.

Статус социальных проблем в предмете социальной психологии

Постановка вопроса о соотноше­нии социального познания и социальных проблем на первый взгляд может показаться бессмысленной, ибо ответ очевиден: социальное позна­ние по определению изучает социаль­ные проблемы. Однако это первое об­легченное представление не улавливает всех тонкостей научного дискурса по данному предмету. В различные периоды, в различных ракурсах и методологиче­ских подходах легко обнаружить множе­ство всевозможных трудностей, начиная с трудностей определения исходных по­нятий: что имеется в виду под «социаль­ными проблемами», равным образом, как и под «социальным познанием»...

Для ответа на эти вопросы неизбеж­но обращение к некоторым особенно­стям толкования самого предмета соци­альной психологии как особой научной дисциплины. В частности, необходимо рассмотреть, как трактуются в ее рам­ках социальные проблемы. После это­го можно выяснить, какую роль в позна­нии названных проблем играет вариант современной когнитивной науки, именуемой «социальное познание» (social cognition).

Исследование социальных проблем в социальной психологии имеет драма­тичную историю. В значительной сте­пени это объясняется особенностями возникновения социальной психологии как «маргинальной» науки, имеющей в качестве «родителей» как психологию, так и социологию. Полемика по поводу предмета социальной психологии в свя­зи с этим занимает немало страниц в на­учной литературе (Андреева, 2002). По мнению К. Грауманна, еще имена Пла­тона и Аристотеля символизируют две традиции социальной мысли, «которые в наше время обозначаются как социо-центрированный и индивидуально-цен­трированный подходы. Первый подчер­кивает определяющую роль социальных структур (систем, институтов, групп) в поведении индивида. Второй, напро­тив, объясняет социальные системы че­рез свойства и функции индивида (Грауманн, 2004. С. 4-5). В рамках дискуссии о том, должна ли социальная психо­логия делать акцент преимущественно на положении личности в группе или на психологических характеристиках группы, возникает вопрос о месте соци­альных проблем в предмете социальной психологии. В принципе вопрос давно решен в пользу необходимости однов­ременного внимания к обеим указан­ным сторонам проблемы, однако вторая ее сторона до сих пор является основанием для продолжающихся споров. Что значит: психологические характеристи­ки групп? Ответ здесь неоднозначный.

Прежде всего, какие группы имеют­ся в виду: малые или большие, или и те, и другие? Известно, что в разные перио­ды развития социальной психологии во­прос решался по-разному. В 60-х годах ХХ столетия в период возникновения первых социально-психологических те­орий акцент был сделан на необходи­мость изучения психологии больших социальных групп. Об этом пишет в своей «Психологии народов» В. Вундт. Для него это - исследование психологии народов, что составляет особую часть всей научной дисциплины психология. Позже, в период оформления социаль­ной психологии в самостоятельную об­ласть знания, которое произошло после первой мировой войны в США, в фокус исследования попадают малые группы, это соответствует общей ориентации науки на эмпирические исследования. Проблемы больших групп чаще рассматривались как особенности коллектив­ного поведения (Lindzеy and Aronson, 1959), т.е. вопрос смещался в сторону несколько иной проблематики.

Одновременно с этим рождалась и традиция учета реальных социаль­ных проблем. Выбор этих проблем в силу ряда обстоятельств, характерных для Америки тех лет (в частности, ори­ентации на философию прагматизма и позитивизма), был достаточно специ­фичным: это были проблемы частного, локального характера, преимущественно нацеленные на решение столь же част­ных, локальных задач. Таким образом, воз­никал неизбежный разрыв между такими ориентирами исследований как большие группы и социальные проблемы общест­ва. Два этих блока практически не сопри­касались друг с другом. Кроме того, вооб­ще не был поставлен вопрос о том, что считать социальной проблемой?

Кроме того, начиная с середины трид­цатых годов ХХ века там же, в США, однов­ременно с общим кризисом эмпириче­ской тенденции после таких глобальных экономических и политических событий как Великая депрессия и Вторая миро­вая война «острые социальные пробле­мы буквально захлестнули сторонников строгой науки в их лабораториях» (Грауманн, 2004. С. 15). Под влиянием обостре­ния реальных социальных проблем воз­никает особая организация, получившая название “The Society for Psychological Study of Social Issues” (1936), недавно отметившая свое семидесятилетие и изда­ющая в настоящее время журнал “Social Issues”. В значительной мере ее создание было обусловлено бесперспективностью нарастающей тенденции к накоплению массы фактов, выявленных в эмпириче­ских исследованиях и не получающих удовлетворительного теоретического обобщения. Не последнюю роль тут сыг­рали и работы К. Левина, переехавше­го в США и придававшего большое зна­чение социальной психологии в борьбе с фашизмом. Провозглашенный Левиным принцип action research («исследования действием») (Lewin, 1946), немало способствовал наметившемуся изменению фокуса исследований, также, как и острая критика П. Сорокиным «числологии» и «квантофрении», как символов прими­тивного эмпиризма (Sorokin, 1956).

Одновременно с изменениями одно­сторонней исследовательской стратегии в социальной психологии США набира­ла силу и новая ориентация социаль­ной психологии в Европе. Возникшая в 1965 г. Европейская ассоциация экспе­риментальной социальной психологии (в настоящее время переименованная в Европейскую ассоциацию социаль­ной психологии) провозгласила новые принципы социально-психологическо­го исследования (The Social Context of Social Psychology, 1972). Наряду с кри­тикой методологических оснований американской социальной психологии, ею был сформулирован своеобразный «свод» положений европейского под­хода. Ключевым словом явился термин «социальный контекст», что во многом предопределило значительный пово­рот всей проблематики дисциплины. Требование учета социального контек­ста в каждом исследовании предполага­ло возвращение к изучению не только больших групп, но и реальных (глобаль­ных) социальных проблем. В работах С. Московичи и А. Тэшфела эта идея была сформулирована достаточно четко.

С. Московичи, возвращаясь к двой­ному статусу социальной психологии, настаивал на усилении ее социологи­ческой составляющей, что было обозна­чено им как социологизация дисципли­ны (Андреева, 1954). Она предполагает получение «...ответов на вопросы, кото­рые ставит перед нами общество» (Московичи, 1954. C. 218). Автор опирается на критику левыми молодежными движениями Европы и Америки того, что социальная психология там «преспо­койно игнорирует» проблемы социаль­ного неравенства, политического наси­лия, войн, экономической отсталости и расовых конфликтов. По мнению Московичи это означает, что «мы удоб­но устроились в рамках “истеблишмен­та”», т.е. предпочли видеть в социальной психологии развитие не «науки движения», а «науки порядка» (Там же, С. 212). Об этом свидетельствует тот факт, что не смотря на то, что «общественные и политические идеологии играют та­кую важную роль в делах человеческих», нами так «мало проявляется интереса к их влиянию на социальное поведение и выявлению природы конфликтов» (Там же, С. 216). Социальная психология стала наукой «неинтересной», поскольку фундаментальные проблемы человека и об­щества потерялись в скоплениях фраг­ментарных «областей исследования» и методов.

Одним из средств исправления си­туации, по мысли Московичи, является усиление роли теоретического анали­за в структуре социальной психологии . Он предлагает рассматривать социаль­но-психологические процессы с соци­ологической точки зрения, а именно: изучение социальных процессов, протекающих в обществе в целом, в доста­точно широких масштабах, когда со­циально-психологические механизмы подчинены культурному и социально­му контексту поведения, их социальной «канве». Идеи Московичи получили ши­рокое распространение в научной лите­ратуре, и предложенный им подход стал своеобразным знаменем европейской традиции в социальной психологии.

Близкие взгляды высказаны и другим автором «Контекста социальной психо­логии» А. Тэшфелом. Его критика суще­ствующей социальной психологии на­правлена на «эксперименты в вакууме» (Tajfel, 1972). Смысл ее состоит в том, что в большинстве современных соци­ально-психологических исследований эксперимент остается «манипулятивным исследованием в лаборатории». Что же касается теорий, то в большинстве своем социально-психологические теории - это теории об индивидуальном или меж­личностном поведении, когда все сво­дится к тому, что социальное поведение есть адаптация общих механизмов поведения к условиям, порожденным тем фактом, что оно совершается в окруже­нии других людей. «Поэтому, несмотря на четкие формулировки в учебниках, указывающие на то, что социальная пси­хология является наукой о социальном поведении, что поведение детерминиро­вано социальными факторами и «зави­сит» от социального контекста, на пра­ктике, ввиду некорректного понимания самих социальных факторов и самой сути детерминации, социальная психо­логия рассматривает социальное пове­дении в пресоциальной или даже асо­циальной перспективе» (Тэшфел, 1954. С. 244).

Соглашаясь с тезисом Московичи, Тэшфел полагает, что проблема в каче­стве социально-психологических тео­рий, а конкретно, в том, что в них пе­реход от индивидуального поведения к социальному совершается без учета качественной специфики группы: «Су­ществующее положение исходит из того, что индивид - единица анали­за (выделено мною - Г.А). Он реагиру­ет на других, другие реагируют на него, и ничего нового не происходит» (Там же, С. 244-245). Действительной же задачей социальной психологии является учет очевидной связи «между психологиче­ским функционированием индивида и широким спектром социальных про­цессов и событий» (выделено мною - Г.А.) (Tajfel, 1981, P. 7).

В качестве другой принципиальной позиции Тэшфел предлагает пересмотр понятия «социальное изменение». Более широкая трактовка этого понятия Тэшфелом неоднократно рассматривалась в отечественной социально-психологи­ческой литературе (например, Андрее­ва, Богомолова, Петровская, 2002). Здесь необходимо подчеркнуть ту мысль, что изменение - это фундаментальная ха­рактеристика социального поведения: изменение влечет за собой изменение социального окружения, «изменяя себя, индивид изменяет социальную среду, изменяя ее, он изменяется сам». Чело­век всегда сталкивается с необходимо­стью выбора новой линии поведения, а потому, по мысли Тэшфела, «предсказать социальное поведение можно в услови­ях стабильности, но в условиях измене­ний сделать это невозможно» (Там же, С. 246). Несмотря на возможную дискус­сию по поводу самой трактовки сущ­ности социальных изменений, несом­ненна продуктивность самого подхода, связывающего изучения социальных проблем общества с проблемой соци­альных изменений.

В обзорной статье К. Грауманна (Грауманн, 2004), посвященной различиям американской и европейской традиций социальной психологии, дела­ется особый акцент на то, что в условиях новой, интеракционистской парадигмы социальной психологии (Герген, 1994), неизбежно воспроизводится вопрос: «Что же такое социальное?». И приводи­мые ответы ряда видных исследователей сводятся к тому, что это деятельность, в ходе которой взаимодействующие индивиды создают (или «конструируют») общую для них реальность. Именно это позволяет психологам «придать фено­мену коллективной реальности социаль­но-психологический смысл (Грауманн, 2004, С. 21). Вот так, своеобразным окружным путем связывается смысл со­циальной психологии и необходимость исследования ею масштабных социаль­ных проблем. Интересно отметить, что такая трактовка социальной психологии была достаточно типичной и для возрождающейся в конце 50-х - начале 60-х годов прошлого века советской соци­альной психологии.

С одной стороны, это было обуслов­лено традицией отношения к социаль­ной психологии, сложившейся в нашей стране еще в предреволюционные годы. В целом развитие социально-психоло­гических идей в дореволюционной Рос­сии осуществлялось преимуществен­но не в недрах психологии как таковой, а в рамках более широкого спектра об­щественных дисциплин, включенных в общий социальный контекст. Эти проблемы начинают активно разрабаты­ваться в публицистике в связи с идей­ной борьбой тех лет. Примером может служить работа идеолога народничест­ва Н.К. Михайловского «Герой и толпа», в которой он настаивал на необходимости «анализа механизмов изменения психиче­ского состояния и поведения больших социальных групп», прямо связывая эту про­блематику со становящейся социальной психологией (Михайловский, 1896).

С другой стороны, в рамках научной дисциплины складывающаяся социаль­ная психология в нашей стране явно тя­готела к «социологическому» варианту. Не случайно одно из первых и системати­ческих употреблений термина «коллек­тивная (социальная) психология» было предложено в работе М.М. Ковалевско­го «Социология», представляющей собой курс лекций, прочитанных в Петербург­ском Психоневрологическом институте. Многочисленные апелляции к социаль­но-психологическим проблемам содер­жатся также в работах П.А. Сорокина, в публикациях и преподавательской де­ятельности которого (курс социологии) явно просматривался интерес к реаль­ным проблемам общества (Sorokin, 1956).

Что же касается «психологического» варианта социальной психологии, здесь с самого начала был обозначен прин­ципиально иной подход, в рамках кото­рого связь с социально-политическими и просто социальными проблемами про­слеживалась значительно слабее. Тем не менее, и «внутри» психологии соци­ально-психологическая проблематика была представлена, и в ней был обозна­чен интерес к реальным проблемам об­щества. Прежде всего, это касается пози­ции В.М. Бехтерева. В двух своих работах «Объективная психология» (1907-1912) и «Внушение и его роль в общественной жизни» (1908) ученый поставил ряд принципиальных вопросов, ставших впоследствии значимыми для понима­ния предмета социальной психологии. В первой книге - вопрос об «объеме» будущей науки («психическая жизнь не только индивидов, но и «групп лиц», тол­пы, общества, народов»), во второй - о влиянии общения на общественные процессы, зависимости развития лич­ности от организации различных типов коллективов. Здесь нет прямого упоминания «социальных проблем», но весь строй рассуждений подразумевает необ­ходимость их учета как обязательного компонента предмета социальной пси­хологии (впоследствии более подробно эта проблема была обсуждена в рамках «коллективной рефлексологии»). Таким образом, два блока складывающейся в России социальной психологии в той или иной степени были нацелены на раз­работку значимых проблем общества.

В начавшейся после Октябрьской ре­волюции дискуссии о судьбах социаль­ной психологии в новом обществе (Ан­дреева, 2010) сохранялись два акцента в понимании предмета этой науки - на личность в группе и на психологиче­ские характеристики групп. Особенно отчетливо второй акцент прозвучал во время второй дискуссии, состоявшей­ся в конце 50-х - начале 60-х годов, где его приоритет признавался преимуще­ственно участниками с профессиональ­ной подготовкой по социологии (в от­личие от позиции профессиональных психологов). Особая ситуация сложи­лась во время так называемого «пере­рыва» в развитии социальной психоло­гии в СССР (т.е. между первой и второй дискуссиями), когда эта отрасль психо­логии практически была лишена стату­са самостоятельной дисциплины. Между тем, в рамках так называемой «обще­ственной психологии» именно второй стороне предмета уделялось определен­ное внимание, обращенное к пробле­мам больших групп и, следовательно, значимых социальных проблем. В боль­шой степени это объяснялось идеоло­гическими причинами: «их» социальная психология рассматривалась как сугубо «буржуазная» и эмпирическая, и по­тому оторванная от реальных проблем общества, в то время как «наша» была нацелена на эти проблемы, поскольку их решение способствовало становле­нию нового общества. В отечественной литературе 40-х-50-х годов прошлого века социальные проблемы, безуслов­но, присутствовали (а порою и домини­ровали). Подтверждение этому можно найти в ряде популярных в то и в по­следующее время трудов: в психологи­ческой теории коллектива (Макаренко, 1963; Залужный, 1930), в исследовани­ях по психотехнике И.Н. Шпильрейна, С.Г Геллерштейна, А.К. Гастева и др. (Бу­дилова, 1972). После второй дискуссии, когда социальная психология была вос­становлена в правах, известный инте­рес к социальным проблемам оказался сохраненным, о чем свидетельствуют популярные работы первых лет «второ­го рождения» социальной психологии в СССР (Проблемы общественной..., 1965; Кузьмин, 1967; Парыгин, 1971 и др.).

Особое место занимает позиция Л.С. Выготского, в которой можно вы­делить два «методологических» пункта, связанных с дискуссией о социальной психологии: учение о высших психиче­ских функциях и непосредственные со­ображения о предмете социальной пси­хологии. Высказанные в первом случае гипотезы об опосредованном харак­тере психических функций человека и о происхождении внутренних психи­ческих процессов из деятельности, пер­воначально «интерпсихической», давали основу для принципиального решения собственно социально-психологиче­ских проблем. Если механизмом разви­тия психики является механизм усво­ения социально-исторических форм деятельности, логично включение в «ап­парат» науки анализа содержания этих форм. Во втором случае Выготский, по­лемизируя с Вундтом, различает предмет «социальной» («психика отдельного че­ловека») и «коллективной» психологии» и определяет последнюю как «личная психология в условиях коллективного проявления (например, войска, церкви)» (Выготский, 1987. С. 20). Если отвлечься от специфического языка, свойственно­го эпохе создания работы, становится очевидной ориентация на реальные об­щественные ситуации.

Общий вывод, который можно сде­лать на основании краткого экскурса в историю зарубежной и отечественной социальной психологии, состоит в том, что несомненно имеет место «имманентная» включенность исследования острых социальных проблем в ткань этой дисциплины. Но столь же очевид­но и другое: такая включенность прояв­ляет себя лишь в определенные периоды истории этой науки, а именно, в пери­оды радикальных социальных преобра­зований, т.е. при возникновении осо­бого «запроса» со стороны общества. Поэтому сегодняшний интерес к иссле­дованию социально-психологических аспектов социальных проблем в России вполне закономерен .

Перспективы социального познания в изучении социальных проблем

Период трансформаций Российско­го общества на рубеже ХХ-ХХ1 веков об­уславливает обострение целого комплек­са социальных проблем: безработица, коррупция, криминалитет, межэтниче­ские отношения, демографические про­блемы, экология и многое другое. Весь спектр этих проблем - поле присталь­ного внимания социологов. Не случайно в этой области знания в последние годы наблюдается резкое увеличение числа работ (Социальные трансформации., 2005; Заславская, 2000; Левада, 2000; Ла­пин, 2000; Здравомыслов, 2000; Наумова, 2000). Однако нельзя сказать, что иссле­дование возникших проблем столь же оживленно осуществляется и в социаль­ной психологии, несмотря на наличие первых, часто успешных, шагов. Здесь уместно вспомнить целый ряд исследо­ваний, проведенных, в частности, на ка­федре социальной психологии МГУ . На основании этих исследований можно построить отрицание позиции, утверждающей, что социальная психология «отвернулась» от реальных социальных проблем. В действительности акцент на данную проблематику сохраняется. Лю­бое исследование, содержащее ссылку на социальный контекст или на соци­альную детерминированность того или иного явления, можно расценивать как апелляцию к социальной проблеме. Но, речь идет о другом. Практически для каждой из социальных проблем сегод­ня не только уместен и необходим, но и возможен системный социально-психологический анализ, результатом кото­рого будет не просто упоминание зна­чимости или распространенности того или иного явления в социальной реальности, но и рассмотрение его в более широком социальном контексте, выяв­ление проблемы, в которую исследуемое явление включено.

Уверенность в возможности такого подхода обоснована тем, что в послед­нее пятидесятилетие в самой социальной психологии получили развитие та­кие новые идеи и принципы, которые позволяют подойти к изучению соци­альных проблем с новым инструмента­рием и на принципиально новом уров­не. Стремительное развитие в 70-х годы ХХ века идей когнитивной психологии привело к становлению специфической области социальной психологии, обозначившей себя как психология социаль­ного познания (английский вариант - Social Cognition). Она в полемике с об­щими идеями когнитивной психологии заявила о своей специфике, порожден­ной спецификой объекта познания, ко­торым является социальная действительность. Ее важнейшие отличия от когнитивной психологии в том, что:

апелляция совершалась не к позна­нию вообще, а исключительно к соци­альному познанию;

познание осуществлялось не исследо­вателем, а рядовым членом общества;

при этом имела место интерпретация процесса познания как процесса кон­струирования социальной реальности.

В основе такого подхода лежит идея социолога А. Шюца, концепцию которо­го «можно рассматривать как система­тическое описание структур социально­го мира, каким его видит действующий индивид, каким он представляется ему в ходе его деятельности, т.е. по сущест­ву она представляет собой систематиче­ское описание созидания этого мира пу­тем его понимания» (Ионин, 1998. С. 73).

Естественный логический шаг в опи­сании сущности Social Cognition - это более подробное обращение, с одной стороны, к анализу разрабатываемой в рамках этого направления методологии, а с другой стороны, - к проблема­тике, которая характерна для исследова­ний в этой области. И в том, и в другом случае более четко, чем в общем понима­нии предмета социальной психологии, высвечивается возможность и потреб­ность в пристальном изучении соци­альной реальности, т.е. всего репертуара реальных социальных проблем. Выска­занное в начале статьи утверждение о ка­жущейся банальности тезиса о том, что связь социальной психологии и социальных проблем очевидна, приобретает еще большее значение, когда речь захо­дит о «связи» социального познания и со­циальных проблем. Какой иной предмет исследования может быть у социального познания, если не познание всего ком­плекса проблем, характеризующих социальную реальность? Здесь на первый план и выдвигается новая методология анализа, возникшая вместе с новой пара­дигмой в социальной психологии.

В качестве варианта новой парадигмы выступает социальный конструкционизм К. Гергена, возникший в рамках общей ори­ентации современного обществоведения на постмодернизм (К. Герген, 1994, 1996; Якимова, 1994; Андреева, 2005). Конкрет­ная разработка этой парадигмы успешно реализована в ряде концепций европей­ских авторов, в развитии их взглядов, изложенных в упомянутой программной ра­боте ‘‘The Context of Social Psychology’’. По существу все «европейские» модификации социального конструкционизма (теория социальных представлений С. Московичи, теория социальной идентичности А. Тэшфела, этогеническая теория Р. Харре) мо­гут быть рассмотрены как современные инструменты исследования социальных проблем.

Благодаря появлению этих инстру­ментов, старая «заявка» социальной психологии на изучение таких проблем приобретает новые возможности (Андреева, 2005). Обратимся к логике Гергена, выраженной им в ряде «гипо­тез»: поскольку исходным пунктом вся­кого знания является сомнение в том, что окружающий мир - нечто само со­бой разумеющееся, постольку его объяснение может быть лишь конвенцией; его осмысление - результат совместной деятельности людей и их отношений. Поэтому употребляемые для обозначе­ния этих отношений слова имеют смысл лишь в контексте этих отношений; раз­личные формы понимания мира зависят от характера социальных процессов, и правило «что чем считать» обусловле­но характером социальных изменений; это означает, что описания и объяснения мира конституируют формы социально­го действия и тем самым включаются в социальную деятельность (Gergen, 1994). В предложенной схеме по сущест­ву заложена идея конструирования мира, и можно предположить, что составной частью этого процесса является и кон­струирование социальных проблем.

Особое место в разработке методов изучения социальных проблем в сегод­няшних условиях занимает теория со­циальных представлений С. Московичи (Донцов, Емельянова, 1987; Шихирев, 1999; Андреева, 2005; Якимова, 1999; Емельянова, 2006 и др.). В контексте рас­сматриваемого здесь вопроса теория социальных представлений интересна тем, что именно в ее рамках возник ме­тод исследования психологии больших социальных групп, выступающий и как подход к анализу социальных проблем. Суть этого метода достаточно проста: выявляется связь социального представ­ления и группы. Так, влияние группы на социальное представление определяет­ся по степени фиксирования группой определенных аспектов воспринима­емого явления, по принятию или от­вержению той или иной информации о нем, по частоте использования опре­деленного социального представле­ния. В то же время влияние социально­го представления на группу проявляется в том, что при помощи его различной интерпретации достигается возмож­ность манипулировать фактами обще­ственной жизни, а также способствовать формированию групповой (социаль­ной) идентичности (Андреева, 2005).

Эмпирическая проверка продуктив­ности такой методологии представлена в ряде исследований, осуществленных в отечественной социальной психоло­гии. Это, прежде всего, работа ТП. Емельяновой, посвященная социальному представлению как предмету изучения об­щественных трансформаций российского общества (Емельянова, 2006). Здесь успеш­но применена не только методология ис­следования социальных проблем при по­мощи теории социальных представлений, но и широко представлена картина реальных социальных проблем современ­ной России. «Антиномия «демократия - авторитаризм» в зеркале социальных представлений»; «Антиномия «олигархия - государственное регулирование экономи­ки» и ее освоение в социальных представлениях»; «Антиномия «национальное - всемирное» в социальных представлени­ях» - даже этот простой перечень раз­делов упоминаемой работы говорит о проблематизации исследований авто­ра. Возможно, обозначение социального явления как проблемы через указание на существующую антиномию (или в отдель­ных случаях - на «оппозицию») вообще является находкой (Там же, С. 319). Анти­номия возникает в условиях перемен, про­исходящих в обществе, поэтому исследо­вание социальных проблем органически включает в себя исследование социаль­ных изменений.

Безотносительно к новой парадигме и к новой методологии под влиянием социальной практики социальные про­блемы все чаще выступают как предмет исследования социальных психологов. Но, несомненно, «прорыв» еще только обозначается. Его актуальность сегодня не вызывает сомнений. Как это уже неоднократно было в истории науки, острая потребность обращения к значимым (глобальным) проблемам в обществе воз­никает всегда в период радикальных пе­ремен, социальных трансформаций. С этой точки зрения, период реформ в России - ситуация, которая взывает к необходимости изучения существа социальных проблем, возникающих на фоне социальных изменений с целью по­нимания их практической значимости и возможного построения прогнозов.

Вывод о том, что актуализация иссле­дования социальных проблем в социаль­ной психологии России сегодня - это вызов времени, становится очевидным. Налицо реальная социальная ситуация, требующая от науки определенного от­вета и наличие средства, орудия, позво­ляющего этот ответ обеспечить. Повто­рю, что первые шаги на пути овладения социальной психологией «кричащих» проблем современного Российского об­щества уже сделаны (Андреева, 2010). Возможно, теперь нужно более точно сформулировать принцип масштабно­сти отбора изучаемых проблем и соци­ально-психологического арсенала ме­тодов их изучения. Задача эта не столь проста, как может показаться на первый взгляд. Она требует возрождения неког­да существовавших или неявно проявля­ющихся сегодня навыков «обращения» с обсуждаемым предметом, демонстри­рующим при этом все возможности но­вых методологических находок.

В качестве примера можно обратить­ся к одной из наиболее общих социаль­ных проблем, с которой сегодня стол­кнулась российская действительность, а именно: к построению гражданско­го общества - особой внегосударственной сферы жизни социума. Гражданское общество традиционно трактуется как совокупность общественных отноше­ний, социальных взаимодействий людей и образуемых ими институтов, которые самостоятельно, без вмешательства го­сударства выполняют функции самоор­ганизации и самоуправления. Главный субъект этой сферы - «социальная лич­ность человека как гражданина самоцен­ного и ответственного, и в этом качест­ве признанного государством» (Гудков, Дубов, Зоркая, 2005). Построение такого типа общества действительно является проблемой в силу масштабности самого процесса и его особенностей в истори­ческих условиях развития России.

Налицо сложный динамичный соци­альный объект, включающий в себя мно­гие объективные и субъективные харак­теристики и потому «достойный» того, чтобы быть исследованным целым ком­плексом дисциплин, в том числе и со­циальной психологией, оснащенной за­воеваниями психологии социального познания. При исследовании граждан­ского общества в таком ключе есть все условия для обеспечения подлинной «проблемности» подхода: взаимосвязь, противоречивость, динамизм сочета­ния различных элементов целого, их существования в условиях радикальных социальных изменений. Институтами гражданского общества являются обще­ственные, неправительственные орга­низации, ассоциации, союзы, общест­ва, движения, органы самоуправления, а сегодня и социальные сети, блогосфера Интернета. Присутствует и все бо­лее определенно заявляет о себе субъект становящейся новой реальности - за­интересованный, ответственный субъ­ект общественных отношений - гражда­нин способный к необходимым России преобразованиям. Традиционно роль такого субъекта приписывается средне­му классу, специфика становления ко­торого в России - предмет особого ана­лиза (Средний класс в современном..., 1999). Поскольку ростки гражданского общества могут появиться только при активности граждан и их способности к объединению и самоорганизации, то главным механизмом его создания явля­ется дискурс, в ходе которого постоянно осуществляется вовлечение все больше­го числа субъектов в обсуждение, диа­лог по поводу происходящего в социу­ме. Теория дискурса и его роль в жизни общества - достаточно разработанная область различных общественных наук, и, в том числе, - социальной психоло­гии (Харре 1998; Хабермас, 1985; Шихирев, 1999; Якимова, 1999). Утверждая коммуникацию в качестве ключевого пункта объяснения социальной жизни, Харре полагает, что именно в ходе ди­скурса его участники, обсуждая содер­жание категорий, при помощи которых обозначены предметы и явления соци­ального мира, включаются в обсуждение проблем этого мира, то есть социальные проблемы становятся предметом соци­ального взаимодействия.

Специфика России заключается в том, что здесь отсутствуют сложивши­еся традиции культуры социального вза­имодействия, хотя его ростки проявля­ют себя все более и более определенно. В разные периоды к ним можно было от­нести и театр на Таганке, и студенческий театр МГУ, позже - объединение «сол­датские матери», движения против монетизации льгот, обманутых дольщиков, против точечной застройки в столице, в защиту Химкинского леса и пр. Нара­стание такого рода социальной актив­ности проявило себя в митингах конца 2011 г. Фактическая сторона этих процессов достаточно подробно исследуется со­циологией и политологией. В каком клю­че эта проблема может быть поставлена и исследована в социальной психологии?

Очевидно, что становление граждан­ского общества в России идет с огром­ными трудностями, что обусловливает проблемность процесса. Анализ же воз­никающих трудностей приводит к вы­воду о том, что главные факторы этой проблемности - факторы социально-­психологические. Методология пси­хологии социального познания может быть использована как для объяснения отдельных элементов возникающих проблем, так и для понимания процес­са в целом. Назовем некоторые направ­ления возможного анализа в данном конкретном случае с использованием понятийного аппарата психологии со­циального познания.

Важнейшей помехой становления гражданского общества в России, по мнению Г.Г. Дилигенского, является «государственно-менталистская мен­тальность, неверие людей в возмож­ность самостоятельной коллективной защиты своих прав и интересов, фаталистическое представление о необори­мости власти» (Дилигенский, 1998). Это указывает на наличие в обществе опре­деленного отрицательного социально­го консенсуса, сложившегося в период существования СССР и сохраняющего свое влияние до сих пор. Его характер­ные черты - это и уровень недоверия к властным структурам, и отношение к различного рода протестным движе­ниям и, более широко, к коллективным действиям. Анализ социального консен­суса, существующего в обществе на ка­ждом конкретном этапе его развития - одна из разработок психологии соци­ального познания (Андреева, 2005), которая уместна при изучении названной социальной проблемы.

Социальные установки россиян на го­товность участвовать в гражданских инициативах, определяющая их струк­тура и иерархия ценностей - еще одна область психологии социального по­знания, выступающая в качестве фак­тора построения гражданского общества. Проблематичность этой области выражена в дискуссии о соотношении традиционных социальных ценностей российского населения с ценностями гражданского общества. Практическое «преломление» этой сферы - изучение политической и правовой культуры, мотивации гражданской активности масс, а также понимание нормативов гражданской ответственности и навы­ков сочетания гражданской активно­сти и традиционных форм политиче­ской деятельности. Лишь при условии понимания и принятия уважения к за­кону такое сочетание дает действи­тельный импульс развитию граждан­ского общества.

Социальная идентичность личности - одна из приоритетных тем современ­ной психологии социального познания выступает также в качестве фрагмен­та объяснительной модели построения гражданского общества. Не случайно при исследованиях современного среднего класса в России в качестве одного из основных критериев его выделения называют критерий самоидентифика­ции (Тихонова, 1999). Более того, само представление о социальной структуре общества строится членами этого об­щества на основании «осознания ими собственной социальной идентично­сти, зависит от особенностей межгруппового восприятия» (Ширков, 1997). И в данном случае этот фрагмент способствует построению системного образа изучаемого типа социума. Если добавить к этому (как выявлено в ряде исследований (Белинская, 2005)) то, что принятие решений о собственной идентичности, приходится осуществ­лять в ситуации неопределенности, то для понимания такой проблемы как «гражданское общество» значение на­званного фрагмента трудно переоце­нить.

Наконец, социальные представления о гражданском обществе, совокупность которых способствует построению Образа мира, принимаемого массо­вым сознанием. Именно при помощи социальных представлений, свойст­венных различным социальным груп­пам, конструируется реальный мир, в котором и реализуется социальная активность граждан. Под конструи­рованием понимается приведение в систему информации о мире, организация этой информации в связ­ные структуры с целью постижения ее смысла (Андреева, 2002. С. 182). Уместно в данном случае вспом­нить слова А.Н. Леонтьева о значении Образа мира в реальной социальной деятельности индивидов, о том, «как в процессе своей деятельности индиви­ды строят образ мира, в котором они живут, действуют, который они сами переделывают и частично создают., и о том, как функционирует образ мира, опосредуя их деятельность в объективно реальном мире» (Леонтьев, 1979). Сказанное вполне можно рассматривать как своеобразную модель построения гражданского общества.

Важный элемент такой модели - ос­вещение процесса в СМИ. Решение социальных проблем в современном мире в значительной мере зависит от того, как эти проблемы преподносят­ся в системе средств массовой инфор­мации. Как неоднократно было доказано, зависимость эта двоякая: с одной стороны, СМИ ориентируют человека в мире, создают впечатление о сопри­частности ему, с другой стороны, они инициируют человека на определен­ные действия для изменения суще­ствующей ситуации, тем самым вы­полняя свою роль в воссоздании или конструировании мира. Нет необходимости снабжать этот тезис иллю­страциями из области построения гражданского общества в России в на­стоящее время.

Приведенный пример ни в коем слу­чае не претендует на то, чтобы имено­ваться моделью в точном значении этого слова. Единственная цель - необходи­мость рефлексии по поводу значимости поднятых вопросов. Даже беглый обзор элементов психологии социального по­знания, который был здесь представлен, свидетельствует о том, что в них содер­жится целый набор методологических приемов для исследования одной из сложнейших социальных проблем, стоящих сегодня перед страной. Поэтому утверждение о возможности новых под­ходов, представленных сегодня психо­логией социального познания, позволя­ет возвратиться к вопросу о «готовности» к возрождению значимости «социаль­ных проблем» и традиции их исследова­ния. Учитывая характер эпохи, бурный темп развития общества в период ради­кальных социальных преобразований, уместно еще раз повторить, что значе­ние таких проблем возрастает на переломных моментах истории и поэтому их решение становится актуальной задачей. Соответственно, и потребность в их ис­следовании превращается в не менее ак­туальную задачу социальной психологии.

Подход, предложенный в теории со­циального конструкционизма, дает чет­кие ориентиры, касающиеся професси­ональных задач социальной психологии. Высказанная в свое время идея Ю. Хабер­маса о необходимости раньше других «учуять проблему» сегодня превращается в прямые рекомендации для исследова­телей. Герген считает одним из требова­ний новой парадигмы отказ социально­психологической науки от такого своего краеугольного камня как прогнозирова­ние и переход к беспрецедентной роли «в качестве катализатора социальной восприимчивости и чувствительности» (Gergen, 1994. P. 49). Обоснование этой новой роли обусловлено усложнением социального мира, в связи с чем человек вынужден осмысливать более широкий круг проблем, сравнивать их решения в различных типах обществ, что «расши­ряет диапазон альтернативных действий, приводя к модификации или постепен­ному исчезновению поведенческих мо­делей» (Ibid, P.34). Возможно, социаль­ная психология в состоянии внести свой вклад в прояснение новой конфигурации общества, а затем - в обозначение спо­собов овладения новой ситуацией. Тог­да можно считать, что элементом новой роли социальной психологии в общест­ве становится развитие «вкуса» к воспри­ятию социальных проблем, готовности и мотивации к такого рода деятельности.

Такая перспектива предполагает це­лый комплекс задач, стоящих перед про­фессиональными исследователями при разработке стратегии «распознавания» и изучения социальных проблем. Это и должно быть специальной областью деятельности профессионалов в усло­виях нового взгляда на специфический раздел социальной психологии.

Примечания

Вряд ли следует вновь напоминать о соответствующих дискуссиях в СССР в двадцатых и конце пятидесятых годов прошлого века (см. Андреева, 2002).

Позже в созданной Московичи теории социальных представлений приведены конкретные примеры осуществления такого рода исследований.

Не случайно, с 2010 года в России начал выходить в свет новый журнал «Социальная психология и общество», одно из назначений которого – акцент на изучении социальных проблем [Андреева, 2010].

Комплекс этих работ представлен в коллективной монографии кафедры социальной психологии МГУ «Социальная психология в современном мире» [Андреева, Донцов, 2002].

Литература:

Андреева Г.М., Богомолова Н.Н., Петровская Л.А. Зарубежная социальная психология ХХ столетия. - М. : Аспект Пресс, 2002.

Андреева Г.М. Социальная психология: новый журнал и новые проблемы // Социальная психология и общество. - 2010. - № 1. - С. 4-8.

Афанасьева А.И., Лиханова А.Б. Метаморфозы массового сознания россиян: круглый стол // СОЦИС. - 2009. - № 5. . - С. 24-30.

Белинская Е.П. Человек в изменяющемся мире - социально-психологическая перспектива . - М. : Прометей, 2005.

Бехтерев В.М. Внушение в общественной жизни. - СПб. : 1908.

Бехтерев В.М. Общественная психология. - СПб. : 1903.

Будилова Е.А. Социально-психологические идеи в русской науке . - М. : Наука, 1983.

Выготский Л.С. История развития высших психических функций // Собр. соч. в 6 т. Т. 3. - М. : Педагогика, 1983.

Герген К. Движение социального конструкционизма в современной психологии // Социальная психология: саморефлексия маргинальности. - М. : ИНИОН РАН, 1995.

Грауманн К. Историческое введение в социальную психологию // Введение в социальную психологию. Европейский подход / под ред. М. Хьюстон, В. Штребе. - М. : ЮНИТИ, 2004.

Гудков Л.Д., Дубов Б.И., Зоркая Н.А. Постсоветский человек и гражданское общество. - М. : Московская школа политических исследований, 2008.

Дилигенский Г.Г. Становление гражданского общества: культурные и психологические проблемы // Гражданское общество в России: структуры и сознание. - М. : 1998.

Донцов А.И., Емельянова Т.П. К онцепция социальных представлений во французской психологии. - М. : Изд-во МГУ 1987.

Емельянова Т.П. Конструирование социальных представлений в условиях трансформации российского общества. - М. : Ин-т психологии РАН, 2006.

Жаворонков А.В. Российское общество. Потребление, коммуникации и принятие решений (1967-2004). - М. : СПб. : Вершина, 2007.

Залужный А.С. Детский коллектив и методы его изучения . - М. : 1930.

Заславская Т.И. Современное российское общество. - М. : 2004.

Здравомыслов А.Г. Социология в России // Социология российского кризиса. - М. : Наука. 1999.

Ионин Л.Г. Социология культуры. - М. : Логос. 1998.

Кузьмин Е.С., Семенов В.Е. Социальная психология. - Ленинград: Изд-во ЛГУ, 1979.

Лапин Н.И. Пути России: социо-культурные трансформации. - М. : 2000.

Левада Ю.А. От мнений к пониманию. Социологические очерки. 1993-2000. - М. : Московская школа политических исследований, 2000.

Леонтьев А.Н. Психология образа // Вестник МГУ. - Серия 14. Психология. - 1979. № 2. С. 3-13.

Милюкова И.А. Становление новой политической системы и проблемы гражданского общества // Социальные трансформации в России: теории, практики, сравнительный анализ. - М. : Флинта, 2005.

Московичи С. Общество и теория в социальной психологии // Социальная психология. - М. : Изд-во МГУ, 1984.

Наумова Н.Ф. Жизненная стратегия человека в переходном обществе // Социологический журнал. - 1995. - № 2. . - С. 4-13.

Новиков В.В. Социальная психология. - М. : Изд-во Ин-та психотерапии, 2003.

Парыгин Б.Д. Основы социально-психологической теории . - М. : Мысль, 1971.

Проблемы общественной психологии / под ред. В.Н. Колбановского, Б. Ф. Поршнева. - М., 1965.

Социальная психология в современном мире / под ред. Г.М. Андреевой, А.И. Донцова. - М. : Аспект Пресс, 2002.

Социальные трансформации в России: теории, практики, сравнительный анализ / под ред. В.А. Ядова. - М. : ФЛИНТА, 2005.

Стефаненко Т.Г. О русской ментальности. Константы и трансформация // Социальные трансформации в России: теории, практики, сравнительный анализ. - М. : Флинта, 2005.

Тихонова Н.Е. Критерии выделения среднего класса в современном российском обществе и основания самоидентификации респондентов со средним классом // Средний класс в современном российском обществе / под ред. М.К. Горшкова, Н.Е. Тихоновой, А.Ю. Чепуренко. - М. : РНИСиНП РОССПЕН, 1999.

Тэшфел А. Эксперименты в вакууме // Социальная психология. - М. : МГУ, 1984.

Хабермас Ю. Первым почуять важное // Неприкосновенный запас. - 2006. - № 3. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http :// aig . cs . man . ac . uk / publications / papers / srp - phd . pdf - дата обращения: 10.05.2012.

Ширков Ю.Э. Стратификация общества, данная нам в ощущениях: модель // Вестник МГУ. - Сер. 14. Психология. - 1997. - № 4. - С. 51-67.

Шихирев П.Н. Современная социальная психология. - М. : Академический проект, 1999.

Шушпанова И.С. Гражданское общество в социологическом измерении // СОЦИС. - 2008. -№11-С.59-63.

Якимова Е.В. Социальное конструирование реальности: социально-психологические подходы. -М.: ИНИОН РАН, 1999.

Gergen K. Realities and Relationships // Soundings in Social Construction - N.Y., 1994.

Harre R. The Ethogenic Approach: Theory and Practice // Advances in Experimental Social Psychology. - N.Y. . - 1977. - V.10. - Р 284 -314.

Lewin К. Action Research and Minority Problems // J. Soc. Issues. - 1946. - № 2(4). - Р 34-46.

Lindzey G, Aronson E. (Eds.) The Handbook of Social Psychology. Reading. - N.Y., 1968.

Sorokin P.A. Fads and Foibles in Modern Sociology and Related Sciences. - Chicago, 1956.

Для цитирования статьи:

Андреева Г.М. Социальное познание и социальные проблемы // Национальный психологический журнал - 2013. - №1(9) - с.39–49.

Andreeva G.M. (2013). Social cognition and social problems. National Psychological Journal, 1(9),39–49

Андреева Галина Михайловна
Родилась в 1924 г. (13.06) в г. Казани, ведущий специалист в области социальной психологии, окончила философский факультет МГУ им. М.В.Ломоносова (1950), преподает в МГУ с 1953 г., доктор философских (с 1966), профессор (1968), заслуженный деятель науки РФ (1984), академик Российской Академии Образования (с 1993), Заслуженный профессор МГУ (1996) Член научного совета “Психология ядерного века” Бостонский университет, США (с 1972), член Российского Общества социологов (с 1968), член Общества психологов СССР (с 1972 г.). - Российского Психологического Общества (с 1994), награждена правительственными наградами (орден Красной Звезды, орден Отечественной войны 2-й ст., медаль “За боевые заслуги”, медаль “За победу в ВОВ”, еще 9 памятных медалей, орден “Дружбы народов”).
В 1972 г. создала на факультете психологии МГУ кафедру социальной психологии и до 1989 г. заведовала ею. Создание этой кафедры во многом способствовало становлению социальной психологии как научной и учебной дисциплины в вузах страны: была разработана программа курса, был написан первый в стране университетский учебник “Социальная психология” (М., 1980), удостоенный Ломоносовской премии (1984), переведенный на девять иностранных языков и в настоящее время вышедший 5-ым изданием.
Тема ее докторской диссертации: “Методологические проблемы эмпирического социального исследования” (1966). Область ее научных интересов переместилась в последующие годы от философии и социологии к проблемам социальной перцепции, когнитивной социальной психологии. Ею была предложена теоретическая схема системного исследования этой области (К построению теоретической схемы исследования перцепции // Вопр. психологии, 1977, № 2). На кафедре социальной психологии под руководством Андреевой Г.М. проводились многочисленные исследования по этой проблематике, что отражено в ряде коллективных монографий (1978; 1981; 1984), в которых она выступала в качестве редактора и автора.
Ее концепция - исследования социально-перцептивных процессов в реальных социальных группах - послужила основой для многих кандидатских диссертаций. С отдельными результатами исследований, в частности, по проблемам социальной атрибуции Андреева Г.М. неоднократно выступала на научных конгрессах и конференциях; в 1975 г. она избрана членом Европейской Ассоциации Экспериментальной Социальной Психологии. В 90-е годы результаты многолетних исследований обобщены в разработанном ею спецкурсе “Психология социального познания”, на основе которого написано учебное пособие (Андреева, 1997). Ею подготовлено 48 кандидатов наук и 9 докторов наук.
Всего Андреевой Г.М. опубликовано более 160 работ (включая 12 монографий и учебников, индивидуальных, а также в соавторстве или под ее редакцией), в том числе многие - в зарубежных изданиях, частично по материалам международных совместных исследований (Финляндия, Германия, Чехия).
Основные работы: Лекции по методике конкретного социального исследования (ред.). М., 1972; Современная социальная психология за рубежом (в соавт.). М., 1978; Социальная психология. Учебник для университетов. М., 1980 (последующие издания: 1988,1994, 1996, 1997); Актуальные проблемы социальной психологии. М., 1988; Общение и оптимизация совместной деятельности (соавт. Я.Яноушек). М., 1987; Социальная психология и социальная практика (соавт. коллеги из ГДР). М., 1978; Русские и немцы. Старый образ врага уступает новым надеждам. На нем яз. Бонн, 1990 (соавт. - коллеги из ФРГ); Психология социального познания. М., 1997.

Издание пятое, исправленное и дополненное

в качестве учебника для студентов высших учебных заведений ,

обучающихся по направлению и специальности «Психология»

Москва 2003

Рецензенты:

зав. лабораторией Психологического института РАО, докт. психол. наук, профессор Т . Д . Марцинковская

зав . сектором социальной психологии науки ИИЕТ РАН, докт. психол. наукА . В . Юревич

Андреева Г . М .

А 65 Социальная психология: Учебник для высших учеб­ных заведений/Г. М. Андреева. ― 5-е изд., испр. и доп. ― М.: Аспект Пресс, 2003. ― 364 с.ISBN 5-7567-0274-1

Учебник представляет собой систематический курс социальной психологии. Излагаются фундаментальные проблемы (общение, социаль­ная психология групп, социальная психология личности). Характеризуют­ся предмет социальной психологии, исторические вехи ее развития, методология и методы исследования. Четко поставлена проблема несовпадения принципа социальной детерминации психологических феноменов и прямого «служения» определенному политическому режиму. Этой же идее служит краткий обзор современных теоретических ориентации в зарубежной социальной психологии.

Предназначается для студентов высших учебных заведений.

УДК 159.9

ББК 88.5

ISBN 5 ― 7567-0274-1 © «Аспект Пресс», 2002, 2003

Все учебники издательства «Аспект Пресс» на сайте www. aspectpress.ru

Предисловие к пятому изданию

Настоящий учебник переиздается уже не в первый раз. Если счи­тать рождением старое издание 1980 года, то его «жизнь» определяет­ся в 22 года. Трудно сказать, много это или мало. Для учебников по таким стационарным дисциплинам, как математика или физика, мо­жет быть, срок и небольшой, но для учебников по наукам, связан­ным с изучением общества и человека, да еще и в период глобальных социальных преобразований, пожалуй, срок солидный. С одной сто­роны, это приятно щекочет самолюбие автора, но, с другой сторо­ны, вызывает и некоторую настороженность: уже давно хотелось бы видеть и новые работы других (в частности, более молодых) авторов, возможно, новые альтернативные подходы и т. п. В последние годы появились курсы социальной психологии, написанные коллективами уважаемых мною авторов, но ни один из них не имеет грифа «Учеб­ник для университетов». Поэтому я решаюсь на еще одно переиздание моего учебника.

Доработки и изменения, которые я хочу предложить читателю, мож­но сгруппировать в два блока. Прежде всего, это простое совершенство ­ вание текста , которому всегда есть место. Опираясь на обратную связь, получаемую мною и от студентов, которым я продолжаю читать этот курс, и от коллег, использующих учебник, я хорошо вижу отдельные длинноты, иногда не достаточно аргументированные иллюстрации, не всегда оправданный лаконизм при изложении экспериментов и просто не всегда удачные дидактические конструкции. Все это требует шли­фовки текста, и попытки такой шлифовки разбросаны по всему содер­жанию книги. Второй блок носит более принципиальный характер. Он связан с необходимостью ряда серьезныхдобавлений . Социальная пси­хология настолько динамично развивается в последние годы, что новое издание учебника, конечно, обязано включить в себя и ссылки на но­вую литературу (тем более что переведены на русский язык несколько фундаментальных руководств, на которые я многократно ссылаюсь в тексте), и ознакомление с новыми теоретическими и эксперименталь­ными разработками. В этой связи мне пришлось ввести дополнительные разделы, например, связанные с современными поисками новых пара­дигм в социально-психологическом знании, а также с новыми областя­ми практических приложений науки.

Решая эти задачи, приходится постоянно контролировать себя относительно «масштаба» дополнений и изменений: объем учебника не должен разрастаться до таких размеров, при которых его использо­вание студентами станет попросту невозможным. Пройти между Сциллой и Харибдой потребности в усовершенствовании и оптимальным объемом книги ― задача не легкая, однако ее надо как-то решить. Как всегда, я полагаю, что мне может помочь в этом отношении мое постоянное взаимодействие со студентами и коллегами, которым я не устаю приносить свою благодарность. Именно это взаимодействие и «подвигает» меня на новое переиздание учебника.

Г . Андреева 2002 г .