Ганс Андерсен - Гадкий утёнок. Гадкий утенок — Ганс Христиан Андерсен

Хорошо было за городом! Стояло лето. На полях уже золотилась рожь, овес зеленел, сено было смётано в стога; по зеленому лугу расхаживал длинноногий аист и болтал по-египетски — этому языку он выучился у своей матери. За полями и лугами темнел большой лес, а в лесу прятались глубокие синие озера. Да, хорошо было за городом! Солнце освещало старую усадьбу, окруженную глубокими канавами с водой. Вся земля — от стен дома до самой воды — заросла лопухом, да таким высоким, что маленькие дети могли стоять под самыми крупными его листьями во весь рост.

В чаще лопуха было так же глухо и дико, как в густом лесу, и вот там-то сидела на яйцах утка. Сидела она уже давно, и ей это занятие порядком надоело. К тому же ее редко навещали, — другим уткам больше нравилось плавать по канавкам, чем сидеть в лопухе да крякать вместе с нею.

Наконец яичные скорлупки затрещали.

Утята зашевелились, застучали клювами и высунули головки.

— Пип, пип! — сказали они.

— Кряк, кряк! — ответила утка. — Поторапливайтесь!

Утята выкарабкались кое-как из скорлупы и стали озираться кругом, разглядывая зеленые листья лопуха. Мать не мешала им — зеленый цвет полезен для глаз.

— Ах, как велик мир! — сказали утята. Еще бы! Теперь им было куда просторнее, чем в скорлупе.

— Уж не думаете ли вы, что тут и весь мир? — сказала мать. — Какое там! Он тянется далеко-далеко, туда, за сад, за поле… Но, по правде говоря, там я отроду не бывала!.. Ну что, все уже выбрались? — Иона поднялась на ноги. — Ах нет, еще не все… Самое большое яйцо целехонько! Да когда же этому будет конец! Я скоро совсем потеряю терпение.

И она уселась опять.

— Ну, как дела? — спросила старая утка, просунув голову в чащу лопуха.

— Да вот, с одним яйцом никак не могу справиться, — сказала молодая утка. — Сижу, сижу, а оно всё не лопается. Зато посмотри на тех малюток, что уже вылупились. Просто прелесть! Все, как один, — в отца! А он-то, негодный, даже не навестил меня ни разу!

— Постой, покажи-ка мне сперва то яйцо, которое не лопается, — сказала старая утка. — Уж не индюшечье ли оно, чего доброго? Ну да, конечно!.. Вот точно так же и меня однажды провели. А сколько хлопот было у меня потом с этими индюшатами! Ты не поверишь: они до того боятся воды, что их и не загонишь в канаву. Уж я и шипела, и крякала, и просто толкала их в воду, — не идут, да и только. Дай-ка я еще раз взгляну. Ну, так и есть! Индюшечье! Брось-ка его да ступай учи своих деток плавать!

— Нет, я, пожалуй, посижу, — сказала молодая утка. — Уж столько терпела, что можно еще немного потерпеть.

— Ну и сиди! — сказала старая утка и ушла. И вот наконец большое яйцо треснуло.

— Пип! Пип! — пропищал птенец и вывалился из скорлупы.

Но какой же он был большой и гадкий! Утка оглядела его со всех сторон и всплеснула крыльями.

— Ужасный урод! — сказала она. — И совсем не похож на других! Уж не индюшонок ли это в самом деле? Ну, да в воде-то он у меня побывает, хоть бы мне пришлось столкнуть его туда силой!

На другой день погода стояла чудесная, зеленый лопух был залит солнцем.

Утка со всей своей семьей отправилась к канаве. Бултых! — и она очутилась в воде.

— Кряк-кряк! За мной! Живо! — позвала она, и утята один за другим тоже бултыхнулись в воду.

Сначала вода покрыла их с головой, но они сейчас же вынырнули и отлично поплыли вперед. Лапки у них так и заработали, так и заработали. Даже гадкий серый утёнок не отставал от других.

— Какой же это индюшонок? — сказала утка. — Вон как славно гребет лапками! И как прямо держится! Нет, это мой собственный сын. Да он вовсе не так дурен, если хорошенько присмотреться к нему. Ну, .живо, живо за мной! Я сейчас введу вас в общество — мы отправимся на птичий двор. Только держитесь ко мне поближе, чтобы кто-нибудь не наступил на вас, да берегитесь кошек!

Скоро утка со всем своим выводком добралась до птичьего двора. Бог ты мой! Что тут был за шум! Два утиных семейства дрались из-за головки угря. И в конце концов эта головка досталась кошке.

— Вот так всегда и бывает в жизни! — сказала утка и облизнула язычком клюв — она и сама была не прочь отведать угриной головки. — Ну, ну, шевелите лапками! — скомандовала она, поворачиваясь к утятам. — Крякните и поклонитесь вон той старой утке! Она здесь знатнее всех. Она испанской породы и потому такая жирная. Видите, у нее на лапке красный лоскуток! До чего красиво! Это высшее отличие, какого только может удостоиться утка. Это значит, что ее не хотят потерять, — по этому лоскутку ее сразу узнают и люди и животные. Ну, живо! Да не держите лапки вместе! Благовоспитанный утенок должен выворачивать лапки наружу. Вот так! Смотрите. Теперь наклоните головки и скажите: “Кряк!”

Утята так и сделали.

Но другие утки оглядели их и громко заговорили:

— Ну вот, еще целая орава! Точно без них нас мало было! А один-то какой гадкий! Этого уж мы никак не потерпим!

И сейчас же одна утка подлетела и клюнула его в шею.

— Оставьте его! — сказала утка-мать. — Ведь он вам ничего не сделал!

— Положим, что так. Но какой-то он большой и несуразный! — прошипела злая утка. — Не мешает его немного проучить.

А знатная утка с красным лоскутком на лапке сказала:

— Славные у тебя детки! Все очень, очень милы, кроме одного, пожалуй… Бедняга не удался! Хорошо бы его переделать.

— Это никак невозможно, ваша милость! — ответила утка-мать. — Он некрасив — это правда, но у него доброе сердце. А плавает он не хуже, смею даже сказать — лучше других. Я думаю, со временем он выровняется и станет поменьше. Он слишком долго пролежал в яйце и потому немного перерос. — И она разгладила клювом перышки на его спине. — Кроме того, он селезень, а селезню красота не так уж нужна. Я думаю, он вырастет сильным и пробьет себе дорогу в жизнь.

— Остальные утята очень, очень милы! — сказала знатная утка. — Ну, будьте как дома, а если найдете угриную головку, можете принести ее мне.

И вот утята стали вести себя как дома. Только бедному утенку, который вылупился позже других и был такой гадкий, никто не давал проходу. Его клевали, толкали и дразнили не только утки, но даже куры.

— Слишком велик! — говорили они.

А индийский петух, который родился со шпорами на ногах и потому воображал себя чуть не императором, надулся и, словно корабль на всех парусах, подлетел прямо к утенку, поглядел на него и сердито залопотал; гребешок у него так и налился кровью. Бедный утенок просто не знал, что ему делать, куда деваться. И надо же было ему уродиться таким гадким, что весь птичий двор смеется над ним!

Так прошел первый день, а потом стало еще хуже. Все гнали бедного утенка, даже братья и сестры сердито говорили ему: “Хоть бы кошка утащила тебя, несносный урод!” А мать прибавляла: “Глаза б мои на тебя не глядели!” Утки щипали его, куры клевали, а девушка, которая давала птицам корм, отталкивала его ногою.

Наконец утенок не выдержал. Он перебежал через двор и, распустив свои неуклюжие крылышки, кое-как перевалился через забор прямо в колючие кусты.

Маленькие птички, сидевшие на ветках, разом вспорхнули и разлетелись в разные стороны.

«Это оттого, что я такой гадкий», — подумал утенок и, зажмурив глаза, бросился бежать, сам не зная куда. Он бежал до тех пор. пока не очутился в болоте, где жили дикие утки.

Тут он провел всю ночь. Бедный утенок устал, и ему было очень грустно.

Утром дикие утки проснулись в своих гнездах и увидали нового товарища.

— Это что за птица? — спросили они. Утенок вертелся и кланялся во все стороны, как умел.

— Ну и гадкий же ты! — сказали дикие утки. — Впрочем, нам до этого нет никакого дела, только бы ты не лез к нам в родню.

Бедняжка! Где уж ему было и думать об этом! Лишь бы ему позволили жить в камышах да пить болотную воду, — о большем он и не мечтал.

Так просидел он в болоте два дня. На третий день туда прилетели два диких гусака. Они совсем недавно научились летать и поэтому очень важничали.

— Слушай, дружище! — сказали они. — Ты такой чудной, что на тебя смотреть весело. Хочешь дружить с нами? Мы птицы вольные — куда хотим, туда и летим. Здесь поблизости есть еще болото, там живут премиленькие дикие гусыни-барышни. Они умеют говорить: «Рап! Рап!» Ты так забавен, что, чего доброго, будешь иметь у них большой успех.

Пиф! Паф! — раздалось вдруг над болотом, и оба гусака упали в камыши мертвыми, а вода покраснела от крови.

Пиф! Паф! — раздалось опять, и целая стая диких гусей поднялась над болотом. Выстрел гремел за выстрелом. Охотники окружили болото со всех сторон; некоторые из них забрались на деревья и вели стрельбу сверху. Голубой дым облаками окутывал вершины деревьев и стлался над водой. По болоту рыскали охотничьи собаки. Только и слышно было: шлёп-шлёп! И камыш раскачивался из стороны в сторону. Бедный утенок от страха был ни жив ни мертв. Он хотел было спрятать голову под крылышко, как вдруг прямо перед ним выросла охотничья собака с высунутым языком и сверкающими злыми глазами. Она посмотрела на утенка, оскалила острые зубы и — шлёп-шлёп! — побежала дальше.

«Кажется, пронесло, — подумал утенок и перевел дух. — Видно, я такой гадкий, что даже собаке противно съесть меня!»

И он притаился в камышах. А над головою его то и дело свистела дробь, раздавались выстрелы.

Пальба стихла только к вечеру, но утенок долго еще боялся пошевельнуться.

Прошло несколько часов. Наконец он осмелился встать, осторожно огляделся вокруг и пустился бежать дальше по полям и лугам.

Дул такой сильный встречный ветер, что утенок еле-еле передвигал лапками.

К ночи он добрался до маленькой убогой избушки. Избушка до того обветшала, что готова была упасть, да не знала, на какой бок, потому и держалась.

Ветер так и подхватывал утенка, — приходилось прижиматься к самой земле, чтобы не унесло.

К счастью, он заметил, что дверь избушки соскочила с одной петли и так перекосилась, что сквозь щель можно легко пробраться внутрь. И утенок пробрался.

В избушке жила старуха со своей курицей и котом. Кота она звала Сыночком; он умел выгибать спину, мурлыкать и даже сыпать искрами, но для этого надо было погладить его против шерсти. У курицы были маленькие коротенькие ножки, и потому ее так и прозвали Коротконожкой. Она прилежно несла яйца, и старушка любила ее, как дочку.

Утром утенка заметили. Кот начал мурлыкать, а курица кудахтать.

— Что там такое? — спросила старушка. Она поглядела кругом и увидела в углу утенка, но сослепу приняла его за жирную утку, которая отбилась от дому.

— Вот так находка! — сказала старушка. — Теперь у меня будут утиные яйца, если только это не селезень. И она решила оставить бездомную птицу у себя. Но прошло недели три, а яиц всё не было. Настоящим хозяином в доме был кот, а хозяйкой — курица. Оба они всегда говорили: “Мы и весь свет!” Они считали самих себя половиной всего света, и притом лучшей половиной. Утенку, правда, казалось, что на сей счет можно быть другого мнения. Но курица этого не допускала.

— Умеешь ты нести яйца? — спросила она утенка.

— Так и держи язык на привязи! А кот спросил:

— Умеешь ты выгибать спину, сыпать искрами и мурлыкать?

— Так и не суйся со своим мнением, когда говорят умные люди!

И утенок сидел в углу, нахохлившись.

Как-то раз дверь широко отворилась, и в комнату ворвались струя свежего воздуха и яркий солнечный луч. Утенка так сильно потянуло на волю, так захотелось ему поплавать, что он не мог удержаться и сказал об этом курице.

— Ну, что еще выдумал? — напустилась на него курица. — Бездельничаешь, вот тебе в голову и лезет всякая чепуха! Неси-ка яйца или мурлычь, дурь-то и пройдет!

— Ах, плавать так приятно! — сказал утенок. — Такое удовольствие нырнуть вниз головой в самую глубь!

— Вот так удовольствие! — сказала курица. — Ты совсем с ума сошел! Спроси у кота — он рассудительней всех, кого я знаю, — нравится ли ему плавать и нырять? О себе самой я уж не говорю. Спроси, наконец, у нашей госпожи старушки, умнее ее, уж наверное, никого нет на свете! Она тебе скажет, любит ли она нырять вниз головой в самую глубь!

— Вы меня не понимаете! — сказал утенок.

— Если уж мы не понимаем, так кто тебя и поймет! Ты, видно, хочешь быть умнее кота и нашей госпожи, не говоря уже обо мне! Не дури и будь благодарен за все, что для тебя сделали! Тебя приютили, пригрели, ты попал в такое общество, в котором можешь кое-чему научиться. Но ты пустая голова, и разговаривать с тобой не стоит. Уж поверь мне! Я желаю тебе добра, потому и браню тебя. Так всегда поступают истинные друзья. Старайся же нести яйца или научись мурлыкать да сыпать искрами!

— Я думаю, мне лучше уйти отсюда куда глаза глядят! — сказал утенок.

— Ну и ступай себе! — ответила курица.

И утенок ушел. Он жил на озере, плавал и нырял вниз головой, но все вокруг по-прежнему смеялись над ним и называли его гадким и безобразным.

А между тем настала осень. Листья на деревьях пожелтели и побурели. Они так и сыпались с ветвей, а ветер подхватывал их и кружил по воздуху. Стало очень холодно. Тяжелые тучи сеяли на землю то град, то снег. Даже ворон, сидя на изгороди, каркал от холода во все горло. Брр! Замерзнешь при одной мысли о такой стуже!

Плохо приходилось бедному утенку.

Раз под вечер, когда солнышко еще сияло на небе, из-за леса поднялась целая стая чудесных, больших птиц. Таких красивых птиц утенок никогда еще не видел — все белые как снег, с длинными гибкими шеями…

Это были лебеди.

Их крик был похож на звуки трубы. Они распростерли свои широкие, могучие крылья и полетели с холодных лугов в теплые края, за синие моря… Вот уж они поднялись высоко-высоко, а бедный утенок всё смотрел им вслед, и какая-то непонятная тревога охватила его. Он завертелся в воде, как волчок, вытянул шею и тоже закричал, да так громко и странно, что сам испугался. Он не мог оторвать глаз от этих прекрасных птиц, а когда они совсем скрылись из виду, он нырнул на самое дно, потом выплыл опять и все-таки долго еще не мог опомниться. Утенок не знал, как зовут этих птиц, не знал, куда они летят, но полюбил их. как не любил до сих пор никого на свете. Красоте их он не завидовал. Ему и в голову не приходило, что он может быть таким же красивым, как они.

Он был рад-радехонек, если бы хоть утки не отталкивали его от себя. Бедный гадкий утенок!

Зима настала холодная-прехолодная. Утенок должен был плавать по озеру без отдыха, чтобы не дать воде замерзнуть совсем, но с каждой ночью полынья, в которой он плавал, становилась все меньше и меньше. Мороз был такой, что даже лед потрескивал. Утенок без устали работал лапками. Под конец он совсем выбился из сил, растянулся и примерз ко льду.

Рано утром мимо проходил крестьянин. Он увидел примерзшего ко льду утенка, разбил лед своим деревянным башмаком и отнес полумертвую птицу домой к жене.

Утенка отогрели.

Дети задумали поиграть с ним, но утенку показалось, что они хотят обидеть его. Он шарахнулся от страха в угол и попал прямо в подойник с молоком. Молоко потекло по полу. Хозяйка вскрикнула и всплеснула руками, а утенок заметался по комнате, влетел в кадку с маслом, а оттуда в бочонок с мукой. Легко представить, на что он стал похож!

Хозяйка бранила утенка и гонялась за ним с угольными щипцами, дети бегали, сшибая друг друга с ног, хохотали и визжали. Хорошо, что дверь была открыта, — утенок выбежал, растопырив крылья, кинулся в кусты, прямо на свежевыпавший снег, и долго-долго лежал там почти без чувств.

Было бы слишком печально рассказывать про все беды и несчастья гадкого утенка в эту суровую зиму.

Наконец солнышко опять пригрело землю своими теплыми лучами. Зазвенели жаворонки в полях. Вернулась весна!

Утенок выбрался из камышей, где он прятался всю зиму, взмахнул крыльями и полетел. Крылья его теперь были куда крепче прежнего, они зашумели и подняли его над землей. Не успел он опомниться, как долетел уже до большого сада. Яблони стояли все в цвету, душистая сирень склоняла свои длинные зеленые ветви над извилистым каналом. Ах, как тут было хорошо, как пахло весною!

И вдруг из чащи тростника выплыли три чудных белых лебедя. Они плыли так легко и плавно, точно скользили по воде. Утенок узнал этих прекрасных птиц, и его охватила какая-то непонятная грусть.

“Полечу к ним, к этим величавым птицам. Они, наверно, заклюют меня насмерть за то, что я, такой гадкий, осмелился приблизиться к ним. Но все равно! Лучше погибнуть от их ударов, чем сносить щипки уток и кур, пинки птичницы да терпеть холод и голод зимою!”

И он опустился на воду и поплыл навстречу прекрасным лебедям, а лебеди, завидев его, замахали крыльями и поплыли прямо к нему.

— Убейте меня! — сказал гадкий утенок и низко опустил голову.

И вдруг в чистой, как зеркало, воде он увидел свое собственное отражение. Он был уже не гадким темно-серым утенком, а красивым белым лебедем!

Теперь утенок был даже рад, что перенес столько горя и бед. Он много вытерпел и поэтому мог лучше оценить свое счастье. А большие лебеди плавали вокруг и гладили его своими клювами.

В это время в сад прибежали дети. Они стали бросать лебедям кусочки хлеба и зерно, а самый младший из них закричал:

— Новый прилетел! Новый прилетел! И все остальные подхватили:

— Да, новый, новый!

Дети хлопали в ладоши и плясали от радости. Потом они побежали за отцом с матерью и опять стали бросать в воду кусочки хлеба и пирожного.

И дети и взрослые говорили:

— Новый лебедь лучше всех! Он такой красивый и молодой!

И старые лебеди склонили перед ним головы. А он совсем смутился и спрятал голову под крыло, сам не зная зачем. Он вспоминал то время, когда все смеялись над ним и гнали его. Но всё это было позади. Теперь люди говорят, что он самый прекрасный среди прекрасных лебедей. Сирень склоняет к нему в воду душистые ветки, а солнышко ласкает своими теплыми лучами… И вот крылья его зашумели, стройная шея выпрямилась, а из груди вырвался ликующий крик:

— Нет, о таком счастье я и не мечтал, когда был еще гадким утенком!

Хорошо было за городом! Стояло лето, рожь уже пожелтела, овсы зеленели, сено было сметано в стога; по зеленому лугу расхаживал длинноногий аист и болтал по-египетски - он выучился этому языку от матери. За полями и лугами шли большие леса с глубокими озерами в чаще. Да, хорошо было за городом! Прямо на солнышке лежала старая усадьба, окруженная глубокими канавами с водой; от самого строения вплоть до воды рос лопух, да такой большой, что маленькие ребятишки могли стоять под самыми крупными из его листьев во весь рост. В самой чаще лопуха было так же глухо и дико, как в густом лесу, и вот там-то сидела на яйцах утка. Сидела она уже давно, и ей порядком надоело это сидение - ее мало навещали: другим уткам больше нравилось плавать по канавкам, чем сидеть в лопухе да крякать с нею. Наконец яичные скорлупки затрещали.

Пи! Пи! - послышалось из них, яичные желтки ожили и повысунули из скорлупок носики.

Живо! Живо! - закрякала утка, и утята заторопились, кое-как выкарабкались и начали озираться кругом, разглядывая зеленые листья лопуха; мать не мешала им - зеленый свет полезен для глаз.

Как мир велик! - сказали утята.

Еще бы! Теперь у них было куда больше места, чем тогда, когда они лежали в яйцах.

А вы думаете, что тут и весь мир? - сказала мать. - Нет! Он идет далеко-далеко, туда, за сад, в поле священника, но там я отроду не бывала!.. Ну, все, что ли, вы тут? - И она встала. - Ах, нет, не все! Самое большое яйцо целехонько! Да скоро ли этому будет конец! Право, мне уж надоело.

И она уселась опять.

Ну, как дела? - заглянула к ней старая утка.

Да вот еще одно яйцо остается! - сказала молодая утка. - Сижу, сижу, а все толку нет! Но посмотри-ка на других! Просто прелесть! Ужасно похожи на отца! А он-то, негодный, и не навестил меня ни разу!

Постой-ка, я взгляну на яйцо! - сказала старая утка. - Может статься, это индюшечье яйцо! Меня тоже надули раз! Ну и маялась же я, как вывела индюшат! Они страсть как боятся воды; уж я и крякала, и звала, и толкала их в воду - не идут, да и конец! Дай мне взглянуть на яйцо! Ну, так и есть! Индюшечье! Брось-ка его да ступай, учи других плавать!

Посижу уж еще! - сказала молодая утка. - Сидела столько, что можно посидеть и еще немножко.

Как угодно! - сказала старая утка и ушла. Наконец затрещала скорлупка и самого большого яйца.

Пи! Пи! - и оттуда вывалился огромный некрасивый птенец. Утка оглядела его.

Ужасно велик! - сказала она. - И совсем не похож на остальных! Неужели это индюшонок? Ну да в воде-то он у меня побывает, хоть бы мне пришлось столкнуть его туда силой!

На другой день погода стояла чудесная, зеленый лопух весь был залит солнцем. Утка со всею своею семьей отправилась к канаве. Бултых! - и утка очутилась в воде.

За мной! Живо! - позвала она утят, и те один за другим тоже бултыхнулись в воду.

Сначала вода покрыла их с головками, но затем они вынырнули и поплыли так, что любо. Лапки у них так и работали; некрасивый серый утенок не отставал от других.

Какой же это индюшонок? - сказала утка. - Ишь как славно гребет лапками, как прямо держится! Нет, это мой собственный сын! Да он вовсе и не дурен, как посмотришь на него хорошенько! Ну, живо, живо, за мной! Я сейчас введу вас в общество: мы отправимся на птичий двор. Но держитесь ко мне поближе, чтобы кто-нибудь не наступил на вас, да берегитесь кошек!

Скоро добрались и до птичьего двора. Батюшки! Что тут был за шум и гам! Две семьи дрались из-за одной угриной головки, и в конце концов она досталась кошке.

Вот как идут дела на белом свете! - сказала утка и облизнула язычком клюв: ей тоже хотелось отведать угриной головки. - Ну, ну, шевелите лапками! - сказала она утятам. - Крякните и поклонитесь вон той старой утке! Она здесь знатнее всех! Она испанской породы и потому такая жирная. Видите, у нее на лапке красный лоскуток? Как красиво! Это знак высшего отличия, какого только может удостоиться утка. Люди дают этим понять, что не желают потерять ее; по этому лоскутку ее узнают и люди, и животные. Ну, живо! Да не держите лапки вместе! Благовоспитанный утенок должен держать лапки врозь и выворачивать их наружу, как папаша с мамашей! Вот так! Кланяйтесь теперь и крякайте!

Они так и сделали, но другие утки оглядывали их и громко говорили:

Ну, вот еще целая орава! Точно нас мало было! А один-то какой безобразный! Его уж мы не потерпим!

И сейчас же одна утка подскочила и клюнула его в шею.

Оставьте его! - сказала утка-мать. - Он вам ведь ничего не сделал!

Положим, но он такой большой и странный! - отвечала забияка. - Ему и надо задать хорошенько!

Славные у тебя детки! - сказала старая утка с красным лоскутком на лапке. - Все очень милы, кроме одного... Этот не удался! Хорошо бы его переделать!

Никак нельзя, ваша милость! - ответила утка-мать. - Он некрасив, но у него доброе сердце, и плавает он не хуже, смею даже сказать, лучше других. Я думаю, что он вырастет, похорошеет или станет со временем поменьше. Он залежался в яйце, оттого и не совсем удался. - И она провела носиком по перышкам большого утенка. - Кроме того, он селезень, а ему красота не так нужна. Я думаю, что он возмужает и пробьет себе дорогу!

Остальные утята очень-очень милы! - сказала старая утка. - Ну, будьте же как дома, а найдете угриную головку, можете принести ее мне.

Вот они и стали вести себя, как дома. Только бедного утенка, который вылупился позже всех и был такой безобразный, клевали, толкали и осыпали насмешками решительно все - и утки, и куры.

Он больно велик! - говорили все, а индюк, который родился со шпорами на ногах и потому воображал себя императором, надулся и, словно корабль на всех парусах, подлетел к утенку, поглядел на него и пресердито залопотал; гребешок у него так весь и налился кровью. Бедный утенок просто не знал, что ему делать, как быть. И надо же ему было уродиться таким безобразным посмешищем для всего птичьего двора!

Так прошел первый день, затем пошло еще хуже. Все гнали бедняжку, даже братья и сестры сердито говорили ему: «Хоть бы кошка утащила тебя, несносного урода!» - а мать прибавляла: «Глаза бы мои тебя не видали!» Утки клевали его, куры щипали, а девушка, которая давала птицам корм, толкала ногою.

Не выдержал утенок, перебежал двор и - через изгородь! Маленькие птички испуганно вспорхнули из кустов.

«Они испугались меня - такой я безобразный!» - подумал утенок и пустился с закрытыми глазами дальше, пока не очутился в болоте, где жили дикие утки. Усталый и печальный он просидел тут всю ночь.

Утром утки вылетели из гнезд и увидали нового товарища.

Ты кто такой? - спросили они, а утенок вертелся, раскланиваясь на все стороны, как умел.

Ты пребезобразный! - сказали дикие утки. - Но нам до этого нет дела, только не вздумай породниться с нами!

Бедняжка! Где уж ему было и думать об этом! Лишь бы позволили ему посидеть тут в камышах да попить болотной водицы.

Два дня провел он в болоте, на третий явились два диких гусака. Они недавно вылупились из яиц и потому выступали с большим форсом.

Слушай, дружище! - сказали они. - Ты такой урод, что, право, нравишься нам! Хочешь бродить с нами и быть вольной птицей? Недалеко отсюда, в другом болоте, живут премиленькие дикие гусыни-барышни. Они умеют говорить «рап, рап!» Ты такой урод, что - чего доброго - будешь иметь у них большой успех!

«Пиф! паф!» - раздалось вдруг над болотом, и оба гусака упали в камыши мертвыми: вода окрасилась кровью. «Пиф! паф!» - раздалось опять, и из камышей поднялась целая стая диких гусей. Пошла пальба. Охотники окружили болото со всех сторон; некоторые из них сидели в нависших над болотом ветвях деревьев. Голубой дым облаками окутывал деревья и стлался над водой. По болоту шлепали охотничьи собаки; камыш качался из стороны в сторону. Бедный утенок был ни жив ни мертв от страха и только хотел спрятать голову под крыло, как глядь - перед ним охотничья собака с высунутым языком и сверкающими злыми глазами. Она приблизила к утенку свою пасть, оскалила острые зубы и - шлеп, шлеп - побежала дальше.

Слава Богу! - перевел дух утенок. - Слава Богу! Я так безобразен, что даже собаке не хочется укусить меня!

И он притаился в камышах; над головою его то и дело летали дробинки, раздавались выстрелы.

Пальба стихла только к вечеру, но утенок долго еще боялся пошевелиться. Прошло еще несколько часов, пока он осмелился встать, оглядеться и пуститься бежать дальше по полям и лугам. Дул такой сильный ветер, что утенок еле-еле мог двигаться.

К ночи он добежал до бедной избушки. Избушка так уже обветшала, что готова была упасть, да не знала, на какой бок, оттого и держалась. Ветер так и подхватывал утенка - приходилось упираться в землю хвостом!

Ветер, однако, все крепчал; что было делать утенку? К счастью, он заметил, что дверь избушки соскочила с одной петли и висит совсем криво: можно было свободно проскользнуть через эту щель в избушку. Так он и сделал.

В избушке жила старушка с котом и курицей. Кота она звала сыночком; он умел выгибать спинку, мурлыкать и даже испускать искры, если его гладили против шерсти. У курицы были маленькие, коротенькие ножки, ее и прозвали Коротконожкой; она прилежно несла яйца, и старушка любила ее, как дочку.

Утром пришельца заметили: кот начал мурлыкать, а курица клохтать.

Что там? - спросила старушка, осмотрелась кругом и заметила утенка, но по слепоте своей приняла его за жирную утку, которая отбилась от дому.

Вот так находка! - сказала старушка. - Теперь у меня будут утиные яйца, если только это не селезень. Ну да увидим, испытаем!

И утенка приняли на испытание, но прошло недели три, а яиц все не было. Господином в доме был кот, а госпожою курица, и оба всегда говорили: «Мы и свет!» Они считали самих себя половиной всего света, притом - лучшею его половиной. Утенку же казалось, что можно на этот счет быть и другого мнения. Курица, однако, этого не потерпела.

Умеешь ты нести яйца? - спросила она утенка.

Так и держи язык на привязи!

А кот спросил:

Умеешь ты выгибать спинку, мурлыкать и испускать искры?

Так и не суйся со своим мнением, когда говорят умные люди!

И утенок сидел в углу, нахохлившись. Вдруг вспомнились ему свежий воздух и солнышко, и ему страшно захотелось поплавать. Он не выдержал и сказал об этом курице.

Да что с тобой?! - спросила она. - Бездельничаешь, вот тебе блажь в голову и лезет! Неси-ка яйца или мурлычь - дурь-то и пройдет!

Ах, плавать по воде так приятно! - сказал утенок. - А что за наслаждение нырять в самую глубь с головой!

Хорошо наслаждение! - сказала курица. - Ты совсем рехнулся! Спроси у кота - он умнее всех, кого я знаю, - нравится ли ему плавать или нырять! О себе самой я уж не говорю! Спроси, наконец, у нашей старушки госпожи: умнее ее нет никого в свете! По-твоему, и ей хочется плавать или нырять с головой?

Вы меня не понимаете! - сказал утенок.

Если уж мы не понимаем, так кто тебя и поймет! Что ж, ты хочешь быть умнее кота и госпожи, не говоря уже обо мне? Не дури, а благодари-ка лучше Создателя за все, что для тебя сделали! Тебя приютили, пригрели, тебя окружает такое общество, в котором ты можешь чему-нибудь научиться, но ты - пустая голова, и говорить-то с тобой не стоит! Уж поверь мне! Я желаю тебе добра, потому и браню тебя: по этому всегда узнаются истинные друзья! Старайся же нести яйца или выучись мурлыкать да пускать искры!

Я думаю, мне лучше уйти отсюда куда глаза глядят! - сказал утенок.

И с Богом! - отвечала курица.

И утенок ушел, плавал и нырял с головой, но все животные по-прежнему презирали его за безобразие.

Настала осень; листья на деревьях пожелтели и побурели; ветер подхватывал и кружил их по воздуху; наверху, в небе, стало так холодно, что тяжелые облака сеяли градом и снегом, а на изгороди сидел ворон и каркал от холода во все горло. Брр! Замерзнешь при одной мысли о таком холоде! Плохо приходилось бедному утенку.

Раз вечером, когда солнышко еще так славно сияло на небе, из-за кустов поднялась целая стая чудных больших птиц; утенок сроду не видал таких красавцев: все они были белы как снег, с длинными, гибкими шеями! То были лебеди. Они испустили какой-то странный крик, взмахнули великолепными большими крыльями и полетели с холодных лугов в теплые края, за синее море. Они поднялись высоко-высоко, а бедного утенка охватило какое-то странное волнение. Он завертелся в воде, как волчок, вытянул шею и тоже испустил такой громкий и странный крик, что и сам испугался. Чудные птицы не шли у него из головы, и, когда они окончательно скрылись из виду, он нырнул на самое дно, вынырнул опять и был словно вне себя. Утенок не знал, как зовут этих птиц, куда они летели, но полюбил их, как не любил до сих пор никого. Он не завидовал их красоте: ему и в голову не могло прийти пожелать походить на них; он рад бы был и тому, чтоб хоть утки-то его от себя не отталкивали. Бедный безобразный утенок!

А зима стояла холодная-прехолодная. Утенку приходилось плавать по воде без отдыха, чтобы не дать ей замерзнуть совсем, но с каждою ночью свободное ото льда пространство становилось все меньше и меньше. Морозило так, что ледяная кора трещала. Утенок без устали работал лапками, но под конец обессилел, приостановился и весь обмерз.

Рано утром мимо проходил крестьянин, увидал примерзшего утенка, разбил лед своим деревянным башмаком и принес птицу домой к жене. Утенка отогрели.

Но вот дети вздумали поиграть с ним, а он вообразил, что они хотят обидеть его, и шарахнулся со страха прямо в подойник с молоком - молоко все расплескалось. Женщина вскрикнула и всплеснула руками; утенок между тем влетел в кадку с маслом, а оттуда - в бочонок с мукой. Батюшки, на что он был похож! Женщина вопила и гонялась за ним с угольными щипцами, дети бегали, сшибая друг друга с ног, хохотали и визжали. Хорошо, что дверь стояла отворенной: утенок выбежал, кинулся в кусты прямо на свежевыпавший снег и долго-долго лежал там почти без чувств.

Было бы чересчур печально описывать все злоключения утенка во время суровой зимы. Когда же солнышко опять пригрело землю своими теплыми лучами, он лежал в болоте, в камышах. Запели жаворонки, пришла весна-красна.

Утенок взмахнул крыльями и полетел; теперь крылья его шумели и были куда крепче прежнего. Не успел он опомниться, как уже очутился в большом саду. Яблони стояли все в цвету, душистая сирень склоняла свои длинные зеленые ветви над извилистым каналом.

Ах, как тут было хорошо, как пахло весною! Вдруг из чащи тростника выплыли три чудных белых лебедя. Они плыли так легко и плавно, точно скользили по воде. Утенок узнал красивых птиц, и его охватила какая-то странная грусть.

«Полечу-ка я к этим царственным птицам; они, наверное, убьют меня за мою дерзость, за то, что я, такой безобразный, осмелился приблизиться к ним, но пусть! Лучше быть убитым ими, чем сносить щипки уток и кур, толчки птичницы да терпеть холод и голод зимою!»

И он слетел в воду и поплыл навстречу красавцам лебедям, которые, завидя его, тоже устремились к нему.

Убейте меня! - сказал бедняжка и опустил голову, ожидая смерти, но что же увидал он в чистой, как зеркало, воде? Свое собственное отражение, но он был уже не безобразною темно-серою птицей, а - лебедем!

Не беда появиться на свет в утином гнезде, если вылупился из лебединого яйца!

Теперь он был рад, что перенес столько горя и бедствий: он лучше мог теперь оценить свое счастье и все окружавшее его великолепие. Большие лебеди плавали вокруг него и ласкали его, гладя клювами по перышкам.

В сад прибежали маленькие дети; они стали бросать лебедям хлебные крошки и зерна, а самый маленький из них закричал:

Новый, новый!

И все остальные подхватили:

Да, новый, новый! - хлопали в ладоши и приплясывали от радости; потом побежали за отцом с матерью, и опять бросали в воду крошки хлеба и пирожного.

Все говорили, что новый красивее всех. Такой молоденький, прелестный!

И старые лебеди склонили перед ним головы.

А он совсем смутился и спрятал голову под крыло, сам не зная зачем. Он был чересчур счастлив, но нисколько не гордился: доброе сердце не знает гордости, помня то время, когда все его презирали и гнали. А теперь все говорят, что он прекраснейший между прекрасными птицами! Сирень склоняла к нему в воду свои душистые ветви; солнышко светило так славно... И вот крылья его зашумели, стройная шея выпрямилась, а из груди вырвался ликующий крик:

Нет, о таком счастье я и не мечтал, когда был еще безобразным утенком!

Сказка — одна из самых добрых и замечательных сказок, написанных Г.Х. Андерсеном. В ней ведь абсолютно нет никакой «чернухи», чем так отличаются западноевропейские сказки. Только жизнь. И наверное, детишки любят ее еще и за то, что в финале все хорошо заканчивается, и гадкий утенок становится прекрасным лебедем. Обязательно найдите время, чтобы прочитать сказку «Гадкий утенок» своему ребенку. Конечно, кто хочет — потом можно и мультфильм «Гадкий утенок» посмотреть он-лайн, но ни один мультфильм не может пробудить в малыше такую фантазию, как прочитанная любящими родителями сказка. Поэтому, обязательно читайте!

Г.Х. Андерсен

Как хорошо было летом за городом! На полях начиналась золотиться рожь, зеленел овес, в стога было смётано сено; длинноногий аист расхаживал по зеленому лугу и болтал по-египетски – этому языку научила его мама. За лугами и полями темнел большой лес, а далеко в лесу скрывались глубокие голубые озера. Да, как хорошо было летом за городом! Окруженную глубокими канавами с водой старую усадьбу, освещало ласковое солнце. По всей земле от дома до самой воды – рос лопух, да такой высокий, что под самыми крупными листьями лопуха могла стоять в полный рост маленькие дети.
В зарослях лопуха можно было чувствовать себя как в густом лесу, так же глухо и дико. И именно там, в тишине, устроилась на яйцах утка. Утка сидела уже давно, и поэтому такое занятие ей наскучило. Она долго была совсем одна, к ней редко приходили другие утки, ведь им больше нравилось плавать и нырять, чем сидеть с ней в зарослях лопухов и крякать.

Но вот, наконец, скорлупки яичек затрещали.

В яичках зашевелились утята, они высунули головки, застучали клювами.

— Пип, пип!.

— Кряк, кряк! — ответила утятам мама утка. – А ну-ка, поторапливайтесь!

Утята кое-как выкарабкались из скорлупы, и начали озираться вокруг, разглядывая листья лопуха. Мата утка им не мешала — зеленый цвет лопуха полезен для глаз.

— Ах, как огромен мир! — сказали утята. Ну, конечно! Ведь теперь им было куда свободнее, чем у себя в скорлупе.

— Кря! Уж не решили ли вы, что это и есть весь мир? — сказала утка. — Да что вы! Мир тянется далеко-далеко, за поле, за сад… Но, честно говоря, я сама там отроду не бывала!.. Ну что, уже все выбрались? – И утка поднялась на ноги, собираясь идти. — Ах нет, еще не все… Как назло, самое большое яйцо все еще целехонько! Ну когда же настанет конец этим мучениям! Скоро я совсем терпение потеряю.

И утка опять уселась на яйцо.

— Как у тебя дела? — спросила у нее старая утка, которая просунула свою голову в середину чащи лопуха.

— Все бы хорошо, только вот с одним яйцом никак не управится — ответила ей олодая утка. — Уж я все сижу, да сижу, а оно всё никак не хочет лопаться. Зато те малютки, которые вылупились – просто чудесные! Ну все, как один, — на отца похожи! А он-то, будь он неладен, даже ни разу меня здесь не навестил!

— Подожди, давай сначала посмотрим на яйцо, которое лопаться не хочет- говорит ей старая утка. – Чего доброго, уж не индюшечье ли оно? Конечно, похоже на инюшачье! Меня тоже однажды так провели. Подложили индюшачьи яйца. А сколько мне потом пришлось перетерпеть с этими индюшатами! Их ведь даже в канаву не затащищь – до того они воды боятся. Уж я на них и шипела, и крякала, и пыталась их силой в воду столкнуть — а они не идут, да и только. Дай-ка еще посмотреть. Ну, точно! Индюшачье яйцо! Бросай его лучше здесь иди учить других деток плавать!

— Пожалуй, я еще посижу, — ответила молодая утка. – Я так долго терпела, что сейчас можно и еще немного потерпеть.

— Ну и сиди себе! — сказала ей на это старая утка и ушла. Но вот, наконец, треснуло и большое яйцо.

Птенец пропищал — Пип! Пип! — и вывалился из скорлупы.

Но какой же он был гадкий и большой! Утка со всех сторон оглядела его и всплеснула крыльями.

— Ужасный урод! — сказала она. — И он абсолютно не похож на других! Может быть, это в самом деле индюшонок? Ну, ничего, в воде-то он у меня все равно побывает, пусть даже мне придется столкнуть его туда силой!

На следующий день погода стояла чудесная, и заросли зеленого лопуха были просто залиты солнцем.

Утка отправилась к канаве со всей своей семьей. Бултых! — и утка первой очутилась в воде.

— Кряк-кряк! Живо! За мной! — позвала она утят, и те по очереди, один за другим, тоже плюхнулись в воду.

Вода сначала покрыла их с головой, но они быстро вынырнули и чудесно поплыли вперед. Лапки у них утят так и заработали, так и загребли. И гадкий серый утёнок тоже не отставал от других.

— Ну нет, какой же он индюшонок? — сказала сама себе утка. – Вон, смотрите, как славно он гребет лапками! И как он прямо держится! Нет, он не индюшонок, он мой собственный сын. Да, пожалуй, он вовсе не так страшен, если хорошенько к нему присмотреться. Ну, быстро за мной! Сейчас я первый раз представлю вас обществу — мы все вместе отправимся на птичий двор. Только ко мне поближе держитесь, чтобы кто-нибудь вас не раздавил, и берегитесь кошек!

Скоро утка вместе со всем своим выводком доковыляла до птичьего двора. Что тут был за шум! Бог ты мой! Два утиных семейства отчаянно дрались из-за головки угря. Но в конце концов эта головка досталась не кому-нибудь из них, а кошке.

— Вот так всегда в жизни и бывает! — сказала утка детишкам и облизнула клюв язычком, -она ведь и сама не отказалась бы отведать головки угря. — Ну, ну, давайте, шевелите лапками! — скомандовала она утятам, поворачиваясь к ним. – Сейчас крякните и поклонитесь вот этой старой утке! Она здесь самая знатная. Потому что она испанской породы, и еще самая жирная. Вот видите, у нее на лапке повязан красный лоскуток! Это очень красиво! Это самое высшее отличие, какого только утка может удостоиться. Это означает, что хозяева ее не хотят потерять, — по этому лоскутку ее все сразу узнают: и животные и люди. Ну, быстро! Да лапки вместе не держите! Благовоспитанный утенок должен лапки выворачивать наружу. Смотрите. Вот так! Теперь головки наклоните и скажите: “Кряк!”

Как утятам сказали, так они сделали.

Но тут их оглядели другие утки и громко заговорили:

— Ну вот, притащилась еще целая орава! Как будто без них нас было мало! А этот-то какой гадкий! Ну уж этого утенка мы никак не потерпим!

И одна утка сейчас же подлетела и клюнула утенка в шею.

— Оставьте его в покое! — сказала мама-утка. — Ведь он вам не сделал ничего плохого!

— Ну и что! Зато он какой-то большой и очень несуразный! — прошипела злая утка. – И поэтому не мешает немного его проучить.

А утка с повязанным на лапке красным лоскутком сказала:

— У тебя славные детки! Они все очень, очень милы, пожалуй кроме одного,… Этот бедняга не получился! Было бы хорошо его переделать.

— Ваша милость, это никак невозможно,! — ответила утка-мать. – Это правда, что он некрасив, но сердце у него доброе. А плавать он умеет не хуже, даже лучше других. Мне кажется, со временем он выровняется с остальными и станет поменьше. Он просто слишком долго в яйце пролежал, и наверное потому немного перерос. — И утка разгладила клювом перышки на спине гадкого утенка. – Да и ко всему прочему, он селезень, а красота для селезня не так уж и важна. Мне кажется, он вырастет очень сильным и сможет пробить себе дорогу в жизнь.

— Не не знаю. А все остальные утята очень, очень симпатичные! — сказала знатная утка. — Ну, располагайтесь, будьте как дома, а если нечаянно найдете головку угря, можете ее мне принести.

И утята, как им и посоветовали, начали вести себя как дома. И только бедному гадкому утенку, который вылупился из яйца позже других, никто проходу не давал. Его толкали, клевали и дразнили даже куры, а не только утки.

— Слишком большой! — говорили они.

А родившийся со шпорами на ногах индийский петух, который представлял себя чуть ли не императором, вдруг надулся и подлетел прямо к утенку, как будто корабль на всех парусах, потом поглядел на него и залопотал сердито; его гребешок так и налился кровью. А бедный гадкий утенок просто не знал, куда ему деваться и что делать. И угораздило же его уродиться таким гадким, что над ним смеется весь птичий двор!

Так прошел первый день жизни гадкого утенка на общем дворе, а потом стало еще хуже. Все гнали бедного утенка, даже сестры и братья говорили ему сердито: “Хоть бы тебя утащила кошка, несносный урод!” А мать прибавляла при этом: “Глаза б мои на тебя не смотрели!” Его щипали утки, клевали куры, а девушка, которая кормила птиц кормом, отталкивала его ногою.

И однажды утенок не выдержал. Он перебежал через весь двор кое-как перевалился через забор прямо в колючие кусты, распустив свои неуклюжие крылышки.

Сидевшие на ветках маленькие птички сразу разлетелись в разные стороны.

«Это они оттого, что я такой гадкий», — подумал утенок, а потом зажмурил глаза и бросился бежать неизвестно куда. Он бежал до самого болота, в котором жили дикие утки.

В этом болоте он провел всю ночь. Бедному утенку было очень грустно, и он сильно устал.

Утром в своих гнездах проснулись дикие утки, и сразу увидели нового товарища.

— Что это за птица? — спросили они. Утенок как мог кланялся и вертелся во все стороны.

— Какой же ты гадкий! — сказали утенку дикие утки. — Впрочем, нам это абсолютно безразлично, только не лезь к нам в родню.

Бедняжка! Гадкий утенок даже и не думал об этом! Он мог мечтать только о том, чтобы ему позволили жить в камышах, да пить болотную воду.

Так он просидел в болоте целых два дня. На третий день в болото прилетели два диких гусака. Они очень важничали, потому что совсем недавно научились.

— Дружище! — сказали они. – Послушай, ты такой чудной, что на тебя весело смотреть. Хочешь с нами дружить? Мы вольные птицы — куда хотим, туда и летим. Здесь поблизости еще болото есть, там живут очень милые дикие гусыни-барышни. Они умеют говорить: «Рап! Рап!» А ты ведь так забавен, что, пожалуй, будешь иметь у них большой успех.

Пиф! Паф! — вдруг раздалось над болотом, и оба гусака упали в камыши замертво, а вода стала красной от крови.

Пиф! Паф! — раздалось опять, и над болотом поднялась целая стая диких гусей. Выстрел следовал один за другим. Охотники со всех сторон окружили болото; некоторые из них забрались на деревья и сверху вели стрельбу. Вершины деревьев окутывал облаками и стлался над водой голубой дым. По болоту рыскали охотничьи собаки. Только и было слышно: шлёп-шлёп! И раскачивался из стороны в сторону камыш. Бедный гадкий утенок был ни жив ни мертв от страха. Он хотел было голову под крылышко спрятать, как вдруг охотничья собака с высунутым языком и сверкающими злыми глазами выросла прямо перед ним. Она посмотрела на гадкого утенка, оскалила свои острые зубы и – о чудо — шлёп-шлёп! — побежала дальше.

«Кажется, пронесло, — подумал утенок и с облегчением перевел дух. — Видно, я действительно такой гадкий, что даже собаке меня съесть противно!»

И утенок притаился в камышах. А над его головою то и дело раздавались выстрелы, свистела дробь.

Пальба стихла только ближе к вечеру, но гадкий утенок еще долго боялся пошевельнуться.

Так прошло несколько часов. Наконец он встал, осторожно огляделся вокруг и пустился дальше бежать по лугам и полям.

Дул встречный ветер такой силы, что утенок с трудом передвигал лапками.

К ночи утенок добрался до маленькой убогой избушки. Избушка уже до того обветшала, что совсем готова была упасть, да не знала, на какой бок падать, потому и держалась.

Ветер так и подхватывал утенка, — поэтому ему приходилось прижиматься к самой земле, чтобы его не унесло.

К счастью, утенок заметил, что дверь избушки совсем соскочила с одной петли и так перекосилась, что через щель можно было легко пробраться внутрь. И гадкий утенок пробрался.

В избушке этой жила старуха вместе со своей курицей и котом. Кота старуха называла Сыночком; кот умел выгибать спину и мурлыкать. А иногда даже сыпать вокруг себя искрами, но для этого нужно было погладить его против шерсти. А Курицу прозвали Коротконожкой, потому что у нее были коротенькие маленькие ножки. Она прилежно и регулярно несла яйца, и старушка любила ее, как родную дочку.

Утром хозяева дома утенка заметили. Курица начала кудахтать, а кот мурлыкать.

— Что там такое случилось? — спросила старушка. Она оглянулась кругом и заметила в углу гадкого утенка, но сначала сослепу приняла утенка за жирную утку, которая отбилась от своего дому.

— Вот так удачная находка! — сказала старушка. — Теперь у меня всегда будут еще и утиные яйца, если конечно это только не селезень. И старушка решила оставить эту бездомную птицу у себя. Но прошло целых недели три, а яиц от утки всё не было.
На самом деле в доме настоящим хозяином был кот, а хозяйкой — курица. Они оба всегда говорили: “Мы и весь свет!” Самих себя они считали половиной, и притом лучшей половиной, всего света. Утенку, правда, казалось, что на этот счет можно придерживаться и другого мнения. Но этого курица не допускала. Она спросила утенка:

— Умеешь ты нести яйца?

— Тогда язык на привязи держи! А кот спросил:

— Ты спину выгибать, искрами сыпать и мурлыкать умеешь?

— Тогда со своим мнением и не суйся, когда умные люди говорят!

И гадкий утенок сидел в углу, нахохлившись.

Однажды дверь широко отворилась, и в комнату ворвались яркий солнечный луч и струя свежего воздуха. Утенку так сильно захотелось поплавать, так сильно потянуло его на волю, что он не удержался и сказал об этом курице.

— Ну, что ты за глупости еще выдумал? – накинулась на него курица. – Потому что бездельничаешь, вот тебе в голову всякая чепуха и лезет! Неси-ка лучше яйца или мурлычь, на худой конец, сразу дурь-то и пройдет!

— Вы не понимаете! Плавать так приятно! — сказал ей гадкий утенок. – Это такое удовольствие вниз головой в самую глубь нырнуть!

— Ну и сказал! Вот так уж и удовольствие! — ответила курица. — Ты уже похоже совсем с ума сошел! Спроси лучше у кота — он самый рассудительный из всех, кого я знаю, — нравится ли ему нырять и плавать? О самой себе я уже и не говорю. Спроси у нашей госпожи старушки, наконец. Уж умнее ее, наверное, никого на свете нет! Она тебе точно скажет, нравится ли ей нырять вниз головой в самую глубь!

— Вы меня совсем не понимаете! — сказал гадкий утенок.

— Если уж мы тебя не понимаем, так тебя и никто не поймет! Ты, видно, хочешь быть умнее и нашей госпожи и кота, не говоря уже обо мне! Не дури лучше, и будь благодарен нам за все, что мы для тебя сделали! Тебя ведь пригрели, приютили, ты попал в такое общество, в котором можешь научиться кое-чему. Но ты пустая голова, и с тобой и разговаривать не стоит. Уж поверь мне! Я тебе добра желаю, потому и браню тебя. Так всегда истинные друзья поступают. Старайся же нести яйца, или научись сыпать искрами да мурлыкать!

— Я думаю, мне лучше отсюда уйти куда глаза глядят! — сказал гадкий утенок.

— Ну и иди себе! – ответила ему курица.

И утенок ушел. Он жил один на озере, он плавал и нырял вниз головой, но все вокруг по-прежнему над ним смеялись и называли его безобразным и гадким.

А между тем незаметно настала осень. Листья на деревьях побурели и пожелтели. Они так и сыпались с ветвей, а ветер подхватывал листья и кружил их по воздуху. Стало очень холодно. Тяжелые тучи сеяли на землю то снег, то град. Даже ворон, сидя на изгороди, от холода каркал во все горло. Брр! При одной мысли о такой стуже замерзнешь!

Бедному утенку приходилось плохо.

Однажды под вечер, когда на небе еще сияло солнышко, из-за леса поднялась целая стая больших чудесных птиц. Таких красивых птиц гадкий утенок еще никогда не видел — все они были белые как снег, с длинными гибкими шеями…

Это были лебеди.

Крик лебедей был похож на звуки трубы. Они расправили свои могучие широкие крылья и полетели с холодных лугов за синие моря, в теплые края… Вот они уже поднялись высоко-высоко, а гадкий утенок всё смотрел им вслед, и его охватила какая-то непонятная тревога. Он завертелся в воде, подобно волчку, потом вытянул шею и тоже закричал, да так громко и странно, что и сам этого испугался. Он не мог оторвать взгляда от этих прекрасных птиц, а когда они наконец-то совсем скрылись из виду, он нырнул на самое дно, потом выплыл опять и все-таки еще долго не мог опомниться. Гадкий утенок не знал, как этих птиц зовут, не знал, куда они полетели, но уже полюбил их, как до сих пор не любил никого на свете. Он не завидовал их красоте. Ему и в голову не приходило, что он тоже может быть таким же красивым, как они.

Он уже был бы рад-радешенек, если бы хоть утки его от себя не отталкивали. Бедный гадкий утенок!

Настала холодная-прехолодная зима. Гадкий утенок должен был без отдыха плавать по озеру, чтобы не дать воде совсем замерзнуть, но с каждой ночью полынья, в которой он плавал, все равно становилась все меньше и меньше. Мороз был такой сильный, что даже лед потрескивал. Утенок без устали работал лапками. Под конец ночи он совсем выбился из сил, растянулся на льду и примерз.

К счастью, рано утром мимо него проходил крестьянин. Он увидел примерзшего ко льду утенка, своим деревянным башмаком разбил лед и отнес полумертвую птицу домой к жене.

Дома гадкого утенка отогрели.

Дети захотели с ним поиграть, но утенку показалось, что они хотят его обидеть. От страха он шарахнулся в угол и попал прямо в ведро с молоком. Молоко потекло по полу. Хозяйка всплеснула руками, а утенок начал заметаться по комнате, влетел в кадку с маслом, а потом сразу в бочонок с мукой. Легко можно представить себе, на что он стал похож!

Хозяйка бранила гадкого утенка и гонялась за ним с угольными щипцами, дети хохотали и визжали, бегали, сшибая друг друга с ног. Хорошо, что дверь на улицу была открыта, — утенок выскочил, растопырив крылья, бросился в кусты, прямо на свежевыпавший снег, и долго-долго там лежал почти без чувств.

Было бы слишком печально рассказывать вам про все беды и несчастья, которые постигли гадкого утенка в эту суровую зиму.

Но вот наконец зима закончилась и солнышко опять пригрело землю своими теплыми лучами. В полях зазвенели жаворонки. Вернулась весна!

Гадкий утенок выбрался из камышей, где он всю зиму прятался, взмахнул крыльями и полетел. Его крылья теперь были куда крепче прежнего, они зашумели и подняли его высоко над землей. Не успел утенок опомниться, как уже долетел до большого сада. Все в цвету, стояли яблони, над извилистым каналом склоняла свои длинные зеленые ветви душистая сирень. Ах, как тут пахло весною, как было хорошо!

И вдруг из самой чащи тростника выплыли три чудесных белых лебедя. Они плыли так плавно и легко, точно скользили по воде. Гадкий утенок сразу узнал этих прекрасных птиц, и какая-то непонятная грусть охватила его.

“Полечу к этим величавым птицам. Они, вероятно, насмерть меня заклюют за то, что я, такой гадкий, осмелился к ним приблизиться. Но мне уже все равно! Лучше погибнуть от ударов этих прекрасных птиц, чем сносить щипки кур и уток, пинки птичницы да терпеть голод и холод зимою!”
И гадкий утенок опустился на воду, и поплыл навстречу прекрасным лебедям, а лебеди, увидели его, замахали крыльями и поплыли прямо к нему.

— Убейте меня! — сказал им гадкий утенок и низко опустил голову.

И вдруг в чистой, как зеркало, воде он увидел свое собственное отражение. И о, чудо! Он был уже не гадким темно-серым утенком, а белым красивым лебедем!

Теперь утенок был даже рад, что ему пришлось перенести столько бед и горя. Он много вытерпел в своей жизни и поэтому теперь мог лучше оценить свое счастье. А большие лебеди плавали вокруг него и гладили его своими клювами.

В это время в сад прибежали дети. Они стали бросать лебедям зерно и кусочки хлеба, а самый младший из них увидел бывшего утенка и закричал:

— Новый прилетел! Новый прилетел! И все остальные дети вслед за ним подхватили:

— Да, новый, новый!

Дети плясали от радости и хлопали в ладоши. Потом они побежали за матерью и отцом и снова стали бросать в воду кусочки хлеба и пирожного.

И взрослые и дети говорили:

— Посмотрите, новый лебедь лучше всех! Он такой молодой и красивый!

И старые лебеди склонили перед ним свои головы. А он совсем смутился и от стеснения спрятал голову под крыло, сам не зная зачем. Он вспоминал то время, когда все смеялись над бедным гадким утенком и гнали его. Но теперь всё это было позади. Сейчас уже люди говорят, что именно он самый прекрасный среди прекрасных лебедей. И сирень склоняет к нему в воду свои душистые ветки, а солнышко ласкает его своими теплыми лучами… И вот крылья его зашумели, выпрямилась стройная шея, а из груди у него вырвался ликующий крик:

— Нет, о таком счастье я даже и не мечтал, когда еще был гадким утенком!

Скачать или прослушать:

Хорошо было за городом! Стояло лето. На полях уже золотилась рожь, овес зеленел, сено было смётано в стога; по зеленому лугу расхаживал длинноногий аист и болтал по-египетски - этому языку он выучился у своей матери. За полями и лугами темнел большой лес, а в лесу прятались глубокие синие озера. Да, хорошо было за городом! Солнце освещало старую усадьбу, окруженную глубокими канавами с водой. Вся земля - от стен дома до самой воды - заросла лопухом, да таким высоким, что маленькие дети могли стоять под самыми крупными его листьями во весь рост.

В чаще лопуха было так же глухо и дико, как в густом лесу, и вот там-то сидела на яйцах утка. Сидела она уже давно, и ей это занятие порядком надоело. К тому же ее редко навещали, - другим уткам больше нравилось плавать по канавкам, чем сидеть в лопухе да крякать вместе с нею.

Наконец яичные скорлупки затрещали.

Утята зашевелились, застучали клювами и высунули головки.

Пип, пип! - сказали они.

Кряк, кряк! - ответила утка. - Поторапливайтесь!

Утята выкарабкались кое-как из скорлупы и стали озираться кругом, разглядывая зеленые листья лопуха. Мать не мешала им - зеленый цвет полезен для глаз.

Ах, как велик мир! - сказали утята. Еще бы! Теперь им было куда просторнее, чем в скорлупе.

Уж не думаете ли вы, что тут и весь мир? - сказала мать. - Какое там! Он тянется далеко-далеко, туда, за сад, за поле... Но, по правде говоря, там я отроду не бывала!.. Ну что, все уже выбрались? - Иона поднялась на ноги. - Ах нет, еще не все... Самое большое яйцо целехонько! Да когда же этому будет конец! Я скоро совсем потеряю терпение.

И она уселась опять.

Ну, как дела? - спросила старая утка, просунув голову в чащу лопуха.

Да вот, с одним яйцом никак не могу справиться, - сказала молодая утка. - Сижу, сижу, а оно всё не лопается. Зато посмотри на тех малюток, что уже вылупились. Просто прелесть! Все, как один, - в отца! А он-то, негодный, даже не навестил меня ни разу!

Постой, покажи-ка мне сперва то яйцо, которое не лопается, - сказала старая утка. - Уж не индюшечье ли оно, чего доброго? Ну да, конечно!.. Вот точно так же и меня однажды провели. А сколько хлопот было у меня потом с этими индюшатами! Ты не поверишь: они до того боятся воды, что их и не загонишь в канаву. Уж я и шипела, и крякала, и просто толкала их в воду, - не идут, да и только. Дай-ка я еще раз взгляну. Ну, так и есть! Индюшечье! Брось-ка его да ступай учи своих деток плавать!

Нет, я, пожалуй, посижу, - сказала молодая утка. - Уж столько терпела, что можно еще немного потерпеть.

Ну и сиди! - сказала старая утка и ушла. И вот наконец большое яйцо треснуло.

Пип! Пип! - пропищал птенец и вывалился из скорлупы.

Но какой же он был большой и гадкий! Утка оглядела его со всех сторон и всплеснула крыльями.

Ужасный урод! - сказала она. - И совсем не похож на других! Уж не индюшонок ли это в самом деле? Ну, да в воде-то он у меня побывает, хоть бы мне пришлось столкнуть его туда силой!

На другой день погода стояла чудесная, зеленый лопух был залит солнцем.

Утка со всей своей семьей отправилась к канаве. Бултых! - и она очутилась в воде.

Кряк-кряк! За мной! Живо! - позвала она, и утята один за другим тоже бултыхнулись в воду.

Сначала вода покрыла их с головой, но они сейчас же вынырнули и отлично поплыли вперед. Лапки у них так и заработали, так и заработали. Даже гадкий серый утёнок не отставал от других.

Какой же это индюшонок? - сказала утка. - Вон как славно гребет лапками! И как прямо держится! Нет, это мой собственный сын. Да он вовсе не так дурен, если хорошенько присмотреться к нему. Ну, .живо, живо за мной! Я сейчас введу вас в общество - мы отправимся на птичий двор. Только держитесь ко мне поближе, чтобы кто-нибудь не наступил на вас, да берегитесь кошек!

Скоро утка со всем своим выводком добралась до птичьего двора. Бог ты мой! Что тут был за шум! Два утиных семейства дрались из-за головки угря. И в конце концов эта головка досталась кошке.

Вот так всегда и бывает в жизни! - сказала утка и облизнула язычком клюв - она и сама была не прочь отведать угриной головки. - Ну, ну, шевелите лапками! - скомандовала она, поворачиваясь к утятам. - Крякните и поклонитесь вон той старой утке! Она здесь знатнее всех. Она испанской породы и потому такая жирная. Видите, у нее на лапке красный лоскуток! До чего красиво! Это высшее отличие, какого только может удостоиться утка. Это значит, что ее не хотят потерять, - по этому лоскутку ее сразу узнают и люди и животные. Ну, живо! Да не держите лапки вместе! Благовоспитанный утенок должен выворачивать лапки наружу. Вот так! Смотрите. Теперь наклоните головки и скажите: “Кряк!”

Утята так и сделали.

Но другие утки оглядели их и громко заговорили:

Ну вот, еще целая орава! Точно без них нас мало было! А один-то какой гадкий! Этого уж мы никак не потерпим!

И сейчас же одна утка подлетела и клюнула его в шею.

Оставьте его! - сказала утка-мать. - Ведь он вам ничего не сделал!

Положим, что так. Но какой-то он большой и несуразный! - прошипела злая утка. - Не мешает его немного проучить.

А знатная утка с красным лоскутком на лапке сказала:

Славные у тебя детки! Все очень, очень милы, кроме одного, пожалуй... Бедняга не удался! Хорошо бы его переделать.

Это никак невозможно, ваша милость! - ответила утка-мать. - Он некрасив - это правда, но у него доброе сердце. А плавает он не хуже, смею даже сказать - лучше других. Я думаю, со временем он выровняется и станет поменьше. Он слишком долго пролежал в яйце и потому немного перерос. - И она разгладила клювом перышки на его спине. - Кроме того, он селезень, а селезню красота не так уж нужна. Я думаю, он вырастет сильным и пробьет себе дорогу в жизнь.

Остальные утята очень, очень милы! - сказала знатная утка. - Ну, будьте как дома, а если найдете угриную головку, можете принести ее мне.

И вот утята стали вести себя как дома. Только бедному утенку, который вылупился позже других и был такой гадкий, никто не давал проходу. Его клевали, толкали и дразнили не только утки, но даже куры.

Слишком велик! - говорили они.

А индийский петух, который родился со шпорами на ногах и потому воображал себя чуть не императором, надулся и, словно корабль на всех парусах, подлетел прямо к утенку, поглядел на него и сердито залопотал; гребешок у него так и налился кровью. Бедный утенок просто не знал, что ему делать, куда деваться. И надо же было ему уродиться таким гадким, что весь птичий двор смеется над ним!

Так прошел первый день, а потом стало еще хуже. Все гнали бедного утенка, даже братья и сестры сердито говорили ему: “Хоть бы кошка утащила тебя, несносный урод!” А мать прибавляла: “Глаза б мои на тебя не глядели!” Утки щипали его, куры клевали, а девушка, которая давала птицам корм, отталкивала его ногою.

Наконец утенок не выдержал. Он перебежал через двор и, распустив свои неуклюжие крылышки, кое-как перевалился через забор прямо в колючие кусты.

Маленькие птички, сидевшие на ветках, разом вспорхнули и разлетелись в разные стороны.

"Это оттого, что я такой гадкий", - подумал утенок и, зажмурив глаза, бросился бежать, сам не зная куда. Он бежал до тех пор. пока не очутился в болоте, где жили дикие утки.

Тут он провел всю ночь. Бедный утенок устал, и ему было очень грустно.

Утром дикие утки проснулись в своих гнездах и увидали нового товарища.

Это что за птица? - спросили они. Утенок вертелся и кланялся во все стороны, как умел.

Ну и гадкий же ты! - сказали дикие утки. - Впрочем, нам до этого нет никакого дела, только бы ты не лез к нам в родню.

Бедняжка! Где уж ему было и думать об этом! Лишь бы ему позволили жить в камышах да пить болотную воду, - о большем он и не мечтал.

Так просидел он в болоте два дня. На третий день туда прилетели два диких гусака. Они совсем недавно научились летать и поэтому очень важничали.

Слушай, дружище! - сказали они. - Ты такой чудной, что на тебя смотреть весело. Хочешь дружить с нами? Мы птицы вольные - куда хотим, туда и летим. Здесь поблизости есть еще болото, там живут премиленькие дикие гусыни-барышни. Они умеют говорить: "Рап! Рап!" Ты так забавен, что, чего доброго, будешь иметь у них большой успех.

Пиф! Паф! - раздалось вдруг над болотом, и оба гусака упали в камыши мертвыми, а вода покраснела от крови.

Пиф! Паф! - раздалось опять, и целая стая диких гусей поднялась над болотом. Выстрел гремел за выстрелом. Охотники окружили болото со всех сторон; некоторые из них забрались на деревья и вели стрельбу сверху. Голубой дым облаками окутывал вершины деревьев и стлался над водой. По болоту рыскали охотничьи собаки. Только и слышно было: шлёп-шлёп! И камыш раскачивался из стороны в сторону. Бедный утенок от страха был ни жив ни мертв. Он хотел было спрятать голову под крылышко, как вдруг прямо перед ним выросла охотничья собака с высунутым языком и сверкающими злыми глазами. Она посмотрела на утенка, оскалила острые зубы и - шлёп-шлёп! - побежала дальше.

"Кажется, пронесло, - подумал утенок и перевел дух. - Видно, я такой гадкий, что даже собаке противно съесть меня!"

И он притаился в камышах. А над головою его то и дело свистела дробь, раздавались выстрелы.

Пальба стихла только к вечеру, но утенок долго еще боялся пошевельнуться.

Прошло несколько часов. Наконец он осмелился встать, осторожно огляделся вокруг и пустился бежать дальше по полям и лугам.

Дул такой сильный встречный ветер, что утенок еле-еле передвигал лапками.

К ночи он добрался до маленькой убогой избушки. Избушка до того обветшала, что готова была упасть, да не знала, на какой бок, потому и держалась.

Ветер так и подхватывал утенка, - приходилось прижиматься к самой земле, чтобы не унесло.

К счастью, он заметил, что дверь избушки соскочила с одной петли и так перекосилась, что сквозь щель можно легко пробраться внутрь. И утенок пробрался.

В избушке жила старуха со своей курицей и котом. Кота она звала Сыночком; он умел выгибать спину, мурлыкать и даже сыпать искрами, но для этого надо было погладить его против шерсти. У курицы были маленькие коротенькие ножки, и потому ее так и прозвали Коротконожкой. Она прилежно несла яйца, и старушка любила ее, как дочку.

Утром утенка заметили. Кот начал мурлыкать, а курица кудахтать.

Что там такое? - спросила старушка. Она поглядела кругом и увидела в углу утенка, но сослепу приняла его за жирную утку, которая отбилась от дому.

Вот так находка! - сказала старушка. - Теперь у меня будут утиные яйца, если только это не селезень. И она решила оставить бездомную птицу у себя. Но прошло недели три, а яиц всё не было. Настоящим хозяином в доме был кот, а хозяйкой - курица. Оба они всегда говорили: “Мы и весь свет!” Они считали самих себя половиной всего света, и притом лучшей половиной. Утенку, правда, казалось, что на сей счет можно быть другого мнения. Но курица этого не допускала.

Умеешь ты нести яйца? - спросила она утенка.

Так и держи язык на привязи! А кот спросил:

Умеешь ты выгибать спину, сыпать искрами и мурлыкать?

Так и не суйся со своим мнением, когда говорят умные люди!

И утенок сидел в углу, нахохлившись.

Как-то раз дверь широко отворилась, и в комнату ворвались струя свежего воздуха и яркий солнечный луч. Утенка так сильно потянуло на волю, так захотелось ему поплавать, что он не мог удержаться и сказал об этом курице.

Ну, что еще выдумал? - напустилась на него курица. - Бездельничаешь, вот тебе в голову и лезет всякая чепуха! Неси-ка яйца или мурлычь, дурь-то и пройдет!

Ах, плавать так приятно! - сказал утенок. - Такое удовольствие нырнуть вниз головой в самую глубь!

Вот так удовольствие! - сказала курица. - Ты совсем с ума сошел! Спроси у кота - он рассудительней всех, кого я знаю, - нравится ли ему плавать и нырять? О себе самой я уж не говорю. Спроси, наконец, у нашей госпожи старушки, умнее ее, уж наверное, никого нет на свете! Она тебе скажет, любит ли она нырять вниз головой в самую глубь!

Вы меня не понимаете! - сказал утенок.

Если уж мы не понимаем, так кто тебя и поймет! Ты, видно, хочешь быть умнее кота и нашей госпожи, не говоря уже обо мне! Не дури и будь благодарен за все, что для тебя сделали! Тебя приютили, пригрели, ты попал в такое общество, в котором можешь кое-чему научиться. Но ты пустая голова, и разговаривать с тобой не стоит. Уж поверь мне! Я желаю тебе добра, потому и браню тебя. Так всегда поступают истинные друзья. Старайся же нести яйца или научись мурлыкать да сыпать искрами!

Я думаю, мне лучше уйти отсюда куда глаза глядят! - сказал утенок.

Ну и ступай себе! - ответила курица.

И утенок ушел. Он жил на озере, плавал и нырял вниз головой, но все вокруг по-прежнему смеялись над ним и называли его гадким и безобразным.

А между тем настала осень. Листья на деревьях пожелтели и побурели. Они так и сыпались с ветвей, а ветер подхватывал их и кружил по воздуху. Стало очень холодно. Тяжелые тучи сеяли на землю то град, то снег. Даже ворон, сидя на изгороди, каркал от холода во все горло. Брр! Замерзнешь при одной мысли о такой стуже!

Плохо приходилось бедному утенку.

Раз под вечер, когда солнышко еще сияло на небе, из-за леса поднялась целая стая чудесных, больших птиц. Таких красивых птиц утенок никогда еще не видел - все белые как снег, с длинными гибкими шеями...

Это были лебеди.

Их крик был похож на звуки трубы. Они распростерли свои широкие, могучие крылья и полетели с холодных лугов в теплые края, за синие моря... Вот уж они поднялись высоко-высоко, а бедный утенок всё смотрел им вслед, и какая-то непонятная тревога охватила его. Он завертелся в воде, как волчок, вытянул шею и тоже закричал, да так громко и странно, что сам испугался. Он не мог оторвать глаз от этих прекрасных птиц, а когда они совсем скрылись из виду, он нырнул на самое дно, потом выплыл опять и все-таки долго еще не мог опомниться. Утенок не знал, как зовут этих птиц, не знал, куда они летят, но полюбил их. как не любил до сих пор никого на свете. Красоте их он не завидовал. Ему и в голову не приходило, что он может быть таким же красивым, как они.

Он был рад-радехонек, если бы хоть утки не отталкивали его от себя. Бедный гадкий утенок!

Зима настала холодная-прехолодная. Утенок должен был плавать по озеру без отдыха, чтобы не дать воде замерзнуть совсем, но с каждой ночью полынья, в которой он плавал, становилась все меньше и меньше. Мороз был такой, что даже лед потрескивал. Утенок без устали работал лапками. Под конец он совсем выбился из сил, растянулся и примерз ко льду.

Рано утром мимо проходил крестьянин. Он увидел примерзшего ко льду утенка, разбил лед своим деревянным башмаком и отнес полумертвую птицу домой к жене.

Утенка отогрели.

Дети задумали поиграть с ним, но утенку показалось, что они хотят обидеть его. Он шарахнулся от страха в угол и попал прямо в подойник с молоком. Молоко потекло по полу. Хозяйка вскрикнула и всплеснула руками, а утенок заметался по комнате, влетел в кадку с маслом, а оттуда в бочонок с мукой. Легко представить, на что он стал похож!

Хозяйка бранила утенка и гонялась за ним с угольными щипцами, дети бегали, сшибая друг друга с ног, хохотали и визжали. Хорошо, что дверь была открыта, - утенок выбежал, растопырив крылья, кинулся в кусты, прямо на свежевыпавший снег, и долго-долго лежал там почти без чувств.

Было бы слишком печально рассказывать про все беды и несчастья гадкого утенка в эту суровую зиму.

Наконец солнышко опять пригрело землю своими теплыми лучами. Зазвенели жаворонки в полях. Вернулась весна!

Утенок выбрался из камышей, где он прятался всю зиму, взмахнул крыльями и полетел. Крылья его теперь были куда крепче прежнего, они зашумели и подняли его над землей. Не успел он опомниться, как долетел уже до большого сада. Яблони стояли все в цвету, душистая сирень склоняла свои длинные зеленые ветви над извилистым каналом. Ах, как тут было хорошо, как пахло весною!

И вдруг из чащи тростника выплыли три чудных белых лебедя. Они плыли так легко и плавно, точно скользили по воде. Утенок узнал этих прекрасных птиц, и его охватила какая-то непонятная грусть.

“Полечу к ним, к этим величавым птицам. Они, наверно, заклюют меня насмерть за то, что я, такой гадкий, осмелился приблизиться к ним. Но все равно! Лучше погибнуть от их ударов, чем сносить щипки уток и кур, пинки птичницы да терпеть холод и голод зимою!”

И он опустился на воду и поплыл навстречу прекрасным лебедям, а лебеди, завидев его, замахали крыльями и поплыли прямо к нему.

Убейте меня! - сказал гадкий утенок и низко опустил голову.

И вдруг в чистой, как зеркало, воде он увидел свое собственное отражение. Он был уже не гадким темно-серым утенком, а красивым белым лебедем!

Теперь утенок был даже рад, что перенес столько горя и бед. Он много вытерпел и поэтому мог лучше оценить свое счастье. А большие лебеди плавали вокруг и гладили его своими клювами.

В это время в сад прибежали дети. Они стали бросать лебедям кусочки хлеба и зерно, а самый младший из них закричал:

Новый прилетел! Новый прилетел! И все остальные подхватили:

Да, новый, новый!

Дети хлопали в ладоши и плясали от радости. Потом они побежали за отцом с матерью и опять стали бросать в воду кусочки хлеба и пирожного.

И дети и взрослые говорили:

Новый лебедь лучше всех! Он такой красивый и молодой!

И старые лебеди склонили перед ним головы. А он совсем смутился и спрятал голову под крыло, сам не зная зачем. Он вспоминал то время, когда все смеялись над ним и гнали его. Но всё это было позади. Теперь люди говорят, что он самый прекрасный среди прекрасных лебедей. Сирень склоняет к нему в воду душистые ветки, а солнышко ласкает своими теплыми лучами... И вот крылья его зашумели, стройная шея выпрямилась, а из груди вырвался ликующий крик:

Нет, о таком счастье я и не мечтал, когда был еще гадким утенком!

Кто из нас не любовался гордыми и грациозными птицами - лебедями. Эти величественные и белоснежные красавцы с отменной осанкой сразу напоминают сказку датского сказочника Ганса Христиана Андерсена "Гадкий утенок". Это произведение просто чудо! История гадкого утенка, превратившегося в прекрасного лебедя, коснулась души многих детей и взрослых. Великий сказочник смог очень глубоко и чувственно описать все приключения бедного, несчастного птенца, пока тот не превратился в величественную птицу.

Мир сказок великого датского мастера

Уже с самого детства большинство узнает автора "Гадкого утенка" - Ганса Христиана Андерсена. Мир его сказок очень разнообразен. "Снежная королева", "Русалочка", "Принцесса на горошине", "Соловей", "Дикие лебеди"- это настоящие шедевры, которые известны во всех уголках мира. Многие персонажи сказок Андерсена стали нарицательными еще при жизни самого писателя. Ганс Христиан не считал себя детским писателем, многие его произведения поднимают очень глубокие проблемы взрослых. Какие они, сказки автора "Гадкого утенка"?

Среди огромного количества произведений Андерсена есть много творений со счастливым концом, которые очень любят дети. Также в коллекции присутствуют серьезные истории, которые могут понять только взрослые. Умы детей и их родителей завораживает прекрасная история под названием "Дюймовочка" о крошечной девочке, выросшей в цветочном бутоне. Мотив чудесного преображения героев - излюбленный в сказках Ганса Христиана. Так, в сказке "Принцесса на горошине" читатели видят неприметную девушку, ставшую принцессой.

Настоящую любовь и самопожертвование изображает писатель в сказке "Дикие лебеди". Девушка Элиза с риском для жизни спасает своих братьев от чар злой мачехи. Это произведение уже более драматично. Но особой трагичность наполнена история о юной Русалочке, пожертвовавшей своей жизнью ради любимого принца. Великую силу подлинного искусства показал Андерсен в сказке "Соловей". Показное величие и душевную пустоту отразил писатель в произведении "Новое платье короля". Нельзя представить сказки великого датчанина без загадочного человечка, дарующего послушным детям прекрасные сны - Оле Лукойе.

Понятие литературной сказки

Творческое наследие Г. Х. Андерсена, в основном, составляют литературные сказки. Они и принесли автору "Гадкого утенка" мировую славу. Вначале Писатель пересказывал некоторые народные байки, а потом стал создавать свои произведения в этом жанре. Литературной сказкой называют повествовательный жанр, имеющий волшебно-фантастическое содержание, вымышленных или реальных героев, сказочную или реальную действительность. Писатели поднимали в этих сочинениях моральные, эстетические, социальные проблемы общества.

Ранние сказки Г. Х. Андерсена похожи на произведения братьев Гримм: в них присутствует простая и естественная интонация народного повествования. Первый его сборник назывался "Сказки, рассказанные детям", где очень много схожего с фольклором. За основу сборника он взял 10 баек, которые ему рассказывали в детстве. Из этих произведений читатели открывают для себя красоту и духовную сущность мира.

Каково же основное авторское кредо автора "Гадкого утенка"? Писатель ценит искренние души и непосредственные чувства. В изображениях трагических сторон жизни все равно верх берет добро. Андерсен считает, что и в самом человеке всегда побеждает божественное начало. Сам сказочник очень верил в доброго Бога. Он считал, что каждое событие в жизни человека указывает на то, что он принадлежит Господу. По мнению писателя, только тот прозреет и станет лучше, кто переживет много испытаний и тяжестей в жизни.

Самой объемной литературной сказкой Ганса Христиана является "Снежная королева". В ней автор затрагивает очень глубокие проблемы. Главное, что показал сказочник - это всепобеждающую силу любви, способную преодолеть любые преграды. Смелая девочка Герда не только спасла своего брата Кая из чертогов Снежной королевы, но и вернула ему доброе сердце.

Трудная судьба писателя и автобиографические моменты в сказке

В Дании есть старинный городок Оденсе. Именно там появился на свет в 1805 году автор "Гадкого утенка" Ганс Христиан Андерсен. Его отец был простым сапожником. Он жил в бедной квартире, был окружен обыкновенными людьми, питался самыми скудными продуктами. Зато он видел чудеса в самых простых вещах, очень любил слушать истории пожилых людей. Частенько он засматривался на театральные афиши. Он делал самодельных кукол и разыгрывал целые спектакли.

Такие фантазии привели Ганса к театральной деятельности. Он устроил кукольный театр прямо дома. Он сам писал сценарии, делал декорации и бумажные костюмы. После похорон отца в 1819 году юноша переехал в столицу Дании - Копенгаген. Мечтая стать счастливым, он пытается осуществить свою мечту и стать актером. Добрые люди помогли устроиться ему в гимназию. Четырнадцатилетнему юноше пришлось сесть за парту с учениками намного моложе него. В адрес Андерсена полетело множество насмешек и унижений со стороны одноклассников. Ганс прошел испытание и закончил гимназию. Затем он поступил в университет. Именно этот период из своей жизни писатель изобразил в книге "Гадкий утенок".

Будучи знаменитым мастером слова, Андерсен и сам понимал, что приносит пользу миру. Поэтому он чувствовал себя счастливым. Каждая новая сказка приносила много радостных эмоций его читателям. Ганс Христиан стал сам читать сказки перед обычными людьми. Он совсем не стеснялся своего низшего происхождения, а, наоборот, хотел, чтобы его книжки читали ребятишки из таких же бедных семей, как и он сам. Больше всего писатель ненавидел пустых, невежественных, хвастливых и ленивых представителей из высшего общества.

Знатные особы, которых высмеивал Андерсен в своих книгах, были недовольны его колкими насмешками. Они никак не могли понять, как это сын сапожника может над ними подшучивать. Ведь у него даже фамилия низкого происхождения. Только лишь на свое 50-летие автор был признан в своем родном городе Оденсе. В день присвоения ему звания почетного гражданина горожане зажгли иллюминацию.

Свою сказку Ганс Христиан опубликовал в 1843 году. Многие дети интересуются, кто написал "Гадкий утенок", и это неудивительно. Ведь проблемы поднятые Андерсеном в этой сказке актуальны и в наши дни. На русский вариант перевела Анна Ганзен. В соответствии с сюжетно-смысловыми разделами сказки произведение "Гадкий утенок" можно поделить на пять частей:

1. Тяжелая жизнь утенка на птичьем дворе. Дело было в летнюю солнечную пору. В одной старой усадьбе, среди пушистых листьев лопуха, мамочка-утка высидела утят. Уже становится понятно, что героями "Гадкого утенка" выступают животные. Маленькие детишки с восторгом рассматривали большие листья вокруг себя. Утка успокоила детей тем, что мир намного огромнее этих растений, и она сама его еще не весь видела. К молодой мамочке подошла опытная утка и поинтересовалась обстановкой дел? Мамочка была довольна своими детенышами, только один птенец из самого большого яйца все никак не мог проклюнуться. Утки решили, что в гнездо случайно попало яйцо индюка. Наконец-то этот момент настал. Из последнего яйца появился птенец, который очень отличался от других, даже матери он не приглянулся. Она решила проверить, умеет ли он плавать, как все остальные утята.

   

2. Начало скитаний. Встреча утенка с настоящими друзьями . В один из солнечных деньков все семейство отправилось к озеру. Все детишки были желтенькие. Только один последыш был серого цвета, но плавал не хуже остальных. После купания утка решила похвастаться своим выводком и повела всех на птичий двор, показать "обществу". Перед этим она учила детей, как вести себя перед обитателями двора, кланяться им. А какими же оказались жильцы дворика? Утята наблюдали, как дрались из-за головы рыбы, брошенной им хозяевами. Во дворе стоял ужасный крик. Затем одна утка испанской породы положительно оценила новую семью. Только один, самый "несуразный" детеныш вызывал у нее и у всех раздражение. Мать-утка сначала встала на защиту серого утенка, сказав, что он перерастет и станет видным селезнем. Затем все детишки пошли играть. Каждому хотелось обидеть серого утенка. Они то и дело клевали его. Со временем его возненавидели даже братья, сестры и мать. Утенок изнемогал от унижений и насмешек. Он не знал, как выйти из этой ситуации. Единственным спасением для него стало бегство из дома.

   

3. Встреча с гусями. Утенку удалось кое-как перебраться через забор. Там он сразу встретил диких уток, они тоже стали потешаться над его неприглядным внешним видом и переживать, чтобы он не напрашивался к ним в родственники. Через несколько дней к озеру прилетели два важных гусака. Внешний вид новенького им показался забавным, и они даже решили показать его своим женам. Только этому не суждено было сбыться: охотники стали стрелять в гусей, и два новых друга оказались мертвыми. Затем к озеру прибежала охотничья собака, чтобы собрать добычу. Серый утенок очень испугался. Но даже собаке он не приглянулся: она не тронула птенца. В страхе он просидел в камышах до вечера, а потом решил бежать.
4. Страдания утенка суровой зимой. Целый день скитался бедный птенец. Наконец он увидел избушку. В ней жили старушка, курица и кот. Хозяйка решила оставить птенца у себя, надеясь на то, что тот снесет яйца. Кот и курица всячески посмеивались над утенком, а яиц он так и не нес. Однажды птенец почувствовал, что его очень тянет плавать, поэтому ушел жить к озеру. Однажды там он увидел очень красивых птиц. Это были лебеди. Они закричали, и птенец крикнул в ответ. Подойти к важным птицам он не решился, боясь, что они отвергнут его, как все остальные. И вот пришла холодная зима. Чтобы не замерзнуть, утенку пришлось постоянно плавать. Но и это не спасло беднягу. Он совсем выбился из сил и примерз ко льду. Один крестьянин увидел утенка и забрал его домой. В новой среде птенцу было непривычно. Он испугался маленьких ребятишек, которые хотели с ним играть. Убегая от них, утенок разлил молоко и испачкался в муке. Зимовать ему пришлось в кустах у озера. Было холодно и голодно.
5. Весеннее пробуждение и неожиданное преображение утенка. Однажды весной птенец выбрался из камышей и полетел. Возле цветущих яблонь вдруг он заметил гордых и красивых белых лебедей. Утенок загрустил. Но потом, вспомнив все свои скитания, решил подойти к этим птицам, даже если они заклюют его. Утенок спустился на воду и стал тихонько плыть к лебединой стае, а они плыли ему навстречу. Утенок угрюмо опустил голову перед лебедями с ожиданием того, что его убьют. И вдруг в воде он увидел свое отражение. Кем оказался гадкий утенок? Это был прекрасный величественный лебедь! Другие птицы проплывали мимо молодого красавца и гладили его своими длинными клювами. Они с удовольствием приняли его в свою стаю. Прибежали дети, стали бросать птицам кусочки хлеба и называть новенького самым красивым лебедем. Раньше утенок даже и не мечтал о таком счастье.

Вот таково краткое содержание "Гадкого утенка". Грустная сказка оказалась со счастливым концом.

Анализ "Гадкого утенка": жанр, тема, стиль писателя

Считается, что в этой сказке Андерсен завуалировал свою биографию. Само название творения очень необычное и является оксюмороном. Один и тот же герой выступает и гадким, и красивым. Кто написал "Гадкого утенка" и в связи с чем - уже понятно. В каком жанре написано произведение? Конечно же, это литературная сказка. Но она имеет и другие отличительные черты. Присутствуют в ней мотивы мифа, так как тема изгнанника была очень близка древним мифам. Очень часто герой таких произведений не может управлять своей судьбой - над ним властвуют другие силы.

Сказочный утенок выступает представителем дикой природы, который инстинктивно выживает даже в самых суровых условиях. Дикие натуры отчаянно борются за существование. Причина изгнания утенка заключалась не в его некрасивой внешности, а в том, что он отличался от других. Никто не знает, каким образом лебединое яйцо оказалось в гнезде. Автор показывает, какие испытания пришлось пройти герою прежде, чем все стали восхищаться его красотой. Главной темой "Гадкого утенка" является борьба добра со злом. Превращение невзрачного птенца в белоснежного красавца - это только оболочка, но не основной смысл сказки. Андерсен показал, что душа маленького утенка распахнута для любви и добра.

В стиле автора проглядывается особый динамизм. Все события развиваются с особым напряжением. Для умелого и живого повествования писатель использует множество разнообразных оборотов: "замертво упали", "камыши зашевелились", "охотники окружили", "туман окутал", "камыши качались".

Психологическая окраска сказки

Произведение "Гадкий утенок" очень необычное. Андерсен не просто показывает судьбу героя, но описывает его душевное состояние в разных ситуациях. Это он сделал с помощью монологов. Утенок постоянно размышляет над тем, почему он такой безобразный. Автор показывает его то усталым, то печальным. Особенно ярко показано психологическое состояние утенка в момент преображения в прекрасного лебедя. Радости его не было предела. Сказка Андерсена "Гадкий утенок" очень чувственная, она переполняет читателей переживаниями за маленького героя.

Идея и проблемы произведения

Герою книги Андерсена "Гадкий утенок" пришлось много страдать и унижаться, но, пройдя такую одинокую и трудную жизнь, он смог по-настоящему оценить свое счастье. Идейный смысл сказки выражается следующими понятиями:

• В жизни не все просто и легко, иногда встречаются страдания и радость, грубость и красота.
• Для острого восприятия счастья человеку необходимы скитания и страдания.
• Чуткость души и внутренний талант обязательно вознаграждаются судьбой.
• Благородство и великодушие проявляется после страданий и неожиданного счастья. Ведь это научило утенка прощать своих обидчиков.

Нужно отметить, что в аллегорической форме сказка показывает борьбу, которую пришлось вести Андерсену на своем пути к славе.

Выводы о личности самого автора

Название сказки давно переросло в метафору. Таким нарицательным понятием, как "гадкий утенок", называют неказистых подростков, внешность которых еще только формируется. Из этой автобиографической сказки выплывают следующие выводы об Андерсене:

• Писатель, как и его герой, перенес много страданий, непониманий и насмешек грубиянов.
• Андерсен имел очень ранимую и чувствительную душу.
• Подобно герою сказки, автор был великодушным человеком, прощал своих обидчиков и врагов.
• У Андерсена была огромная вера в победу добра, красоты и справедливости.