Образ коня в русской литературе. Юрий а. федосюк - что непонятно у классиков, или энциклопедия русского быта xix века:глава двенадцатая - на чем передвигались

Оксана Кучерова

общеобразовательная школа-интернат №7

г.Белогорск Амурской области

Скачет конь, простору много...

Поезд постепенно набирал скорость после очередной остановки и вскоре уже мчался среди роскошных июльских лугов, полей, лесов - красоты необыкновенной.

Но одно было плохо - тянуло гарью. Горело всё, что могло гореть, ведь это лето было страшно засушливым.

Раздался шум, перекрывающий стук колёс. Откуда он исходил, невозможно было разобрать.

Вдруг из-за леса выбежали лошади, спасающиеся от огня. Они словно летели, их хвосты и гривы развевались от бега. Животные старались обогнать состав, но отставали, отставали... освещённые светом заходящего солнца.

Милый, милый, смешной дуралей,

Ну куда он, куда он гонится?

Неужель он не знает, что живых коней

Победила стальная конница?

Я долго стояла у окна и всё думала: “Что же будет с ними?” - и вспоминала свой недавний разговор с учащимися, которых интересовало, почему в учебнике так много рассказов, повестей о лошадях, о дорогах. Вопрос этот был задан на ходу, и ответ поэтому был кратким.

Но теперь мне хочется рассказать более подробно об этих удивительных животных, о путях, которые они проходят вместе с людьми. Ведь в литературе, в частности в русской, тема дороги является наиболее важной.

Вспомним, например, Н.В.Гоголя, который считал себя путником, странником и считал своим домом дорогу. Ведь именно с нею связана жизнь человека, путь, который он проходит, поступки, которые совершает.

С каждым годом человек всё более совершенствуется, он движется “по своей земле из глубин веков к желанному будущему, в которое верит и создаёт своими руками для себя и своих поколений”. Никогда не стоит забывать своё прошлое наследие. Вот и мы вспомним, как жили русские люди, кто был им в хозяйстве подмогой, верным другом в битвах, “собеседником” на привале... В общем, поговорим о конях (лошадях), которые вплоть до 30-х годов XX века были основным транспортным средством и главным помощником крестьянина в сельскохозяйственных работах. Лошадей холили, любили, их ценили очень дорого (в начале XVIII века за боярскую лошадь давали около 20 рублей, простая стоила 4 рубля, а лучшие “аргамаки” - 100 рублей; ни за одного крепостного не дали бы такую сумму).

Лошадь была кормилицей в доме простого мужика и предметом гордости в доме знатного.

На протяжении тысячелетий лошадь верно служит человеку. Она сопровождала его всю жизнь, её образ прочно вошёл в русскую культуру (живопись, ваяние, художественную литературу).

Я ставлю перед собой задачу: показать, как писатели, поэты, чьи произведения изучаются в школьной программе, сумели рассказать об этих удивительных созданиях. Поэтому мы станем говорить, что значила лошадь для славянина и что - для современного русского человека и о его отношении к этим самым миролюбивым и безотказным животным, готовым до последнего вздоха служить хозяину.

Нельзя будет не заметить, что в работе будут в разных вариациях чередоваться слова “конь” и “лошадь”, поэтому вспомним их этимологию.

В.И.Даль пишет так: “Конь - м. стар. комонь, славнс. клюся, стар. араб. фарь; лошадь добрая, не кляча”. А что же “лошадь”? Ещё 235 лет назад А.П.Сумароков предположил и обосновал версию, что “от новых татар, принявших слово лошадь, коня в неё превратили... Ибо в наших славянских книгах конь лошадью никогда не назывался (от АЛАША - мерин+АТ - конь)”. А вот учёный Г.Ф.Одинцов обосновал чисто славянское происхождение этого слова от почти исчезнувшего прилагательного лоший - “плохой” (чтобы ввести в заблуждение злых духов). Лошадь же, вообще конь: особ. не жеребец и не кобыла, мерин.

Не имею никаких причин оспаривать эти версии, поэтому приму их за основу и продолжу свой рассказ.

Во всех странах конь почитался как самое умное создание. Согласно верованиям древних славян, конь - символ добра и счастья; мудрость богов являлась людям через это животное. Культ коня связан с почитанием Солнца: славяне верили, что Даждь-бог (бог Солнца) ездит по небу на чудесной колеснице, запряжённой четвёркой белых златогривых коней с золотыми крыльями. Поэтому наши предки приписывали особую силу оберегам (от слова “беречь”) в виде фигурок коня (голова, туловище), их носили у левого плеча на цепочке. Оберегали себя таким образом не только крестьяне, горожане, но и герои - былинные герои, защищавшие границы земли Русской от нашествия бесчисленных врагов. Для них конь являлся не просто оберегом, это был их верный друг, предупреждающий своего хозяина об опасности, - ржёт “во всю голову”, бьёт копытами, чтобы разбудить богатыря.

Поэтому читаем в былинах, что сели богатыри на “добрых коней”. Вот и у Ильи Муромца, по совету странников, появляется оружие, снаряжение, боевой конь, с которым у них происходит диалог, навсегда определяющий их отношения: Илья просит служить ему “верой-правдою”, конь же предлагает ему испытание - готов ли богатырь владеть им. Илья садится на него, и тот сразу признаёт в нём своего хозяина.

Есть и другая замечательная версия, по которой Илье советуют вырастить себе боевого коня из жеребёнка.

А корми его пшеницей да белояровой,

А ещё пои его... да ключевой водой,

Ещё будет тебе конь да лошадь добрая

Ещё добра-де лошадь богатырская.

С этого момента, как Илья обрёл ещё и сильного коня, у него начинается богатырская жизнь.

Самое страшное для воина - разлучение с конём, и поэтому когда задумали разбойнички ограбить Илью, то подстрекали друг друга:

“Мы убьём его, пограбим-ко,

Со конём его разлучим-ко!”

А богатырь-то... всех до одного

В одночасье погубил подряд...

Много добра сделал Илья для народа. Самый главный его подвиг - это разгром татарского нашествия:

Припускал он коня богатырского

На эту рать - силу великую...

За землю российскую

Да за вдов, за сирот, за бедных людей.

Но не нажил на этом богатырь богатства, а заимел прочную, вошедшую в века славу народную. О себе он говорил так:

А судьбу я за гриву ловлю,

Норовистую объезжаю,

А судьба для меня - за коня!

Да, разной была судьба как у коней, так и у их хозяев: одни садились на “тёмно-карих жеребчиков нелегчёныих” и ехали “к городам да за получкою”. Но молодой Вольга Святославович не может состязаться с оратаем Микулой Селяниновичем и его “кобылой соловою”, у которой “гужики шёлковые”. Залюбуешься, когда идёт она, а “как хвост-то у ней расстилается, а грива-то у неё развевается”, и “грудью она пошла”.

Поэтому вполне понятна зависть Вольги:

Кабы она, кобыла, коньком бы была,

За эту кобылу пятьсот бы дал.

И об этом же жалеет её хозяин Микула Селянинович:

Кабы эта кобыла коньком бы была...

Конечно, если бы он знал, сколько славных дел сделал Конёк-горбунок (конёк - уменьшительно-ласкательное слово от конь) для своего хозяина из сказки Ершова. Он -

Игрушечка-конёк,

Ростом только в три вершка,

На спине с двумя горбами

Да с аршинными ушами.

Но несмотря на такой неказистый вид горбунок, по словам матери-кобылицы:

На земле и под землёй

Он товарищ будет твой:

Он зимой тебя согреет...

В голод хлебом угостит,

В жажду мёдом напоит...

Так оно и было: хорошим помощником, советчиком стал “игрушка-горбунок” для Ивана. И в конце концов спас его от верной смерти, прыгнув в кипяток.

Вы думаете, он чего-то особого ждал от хозяина? Нет, ему достаточно ласкового слова, хорошего ухода.

Удивляешься порой, как эти животные могут быть так преданы человеку!

Люди же за это наделяли их в своём воображении волшебной силой, способной перевернуть их жизнь. Вспомните сказку «Сивка-Бурка»: сильный, статный “конь бежит, земля дрожит, из ушей столбом дым валит, из ноздрей пламя пышет”. Как же не испугаться его?! Нет, бояться не нужно, ведь он несёт на себе силу для преображения Иванушки, превращения его в писаного молодца и жениха Елены Прекрасной.

Да как же после этого не ценить коня до последних дней его, да ещё если провёл с ним многие дни и ночи в дальних походах. Так и у вещего князя Олега нет никого вернее его коня, который

Не боится опасных трудов;

Он, чуя господскую волю...

И холод, и сеча ему ничего...

Поэтому для Олега было страшным ударом пророчество кудесника: “Но примешь ты смерть от коня своего”. Не верит князь, и потому не торопится расстаться с верным слугой, отдаёт приказания о сохранении его здоровья. Прошли годы, но не забыт им товарищ: “Здоров ли? Всё так же ль легок его бег?”. Ужасен был ответ, и подозрительная мысль закралась: “Что же гаданье?..”

Но судьбу нельзя обмануть, к сожалению.

Не мог конь спокойно спать без своего хозяина. Вот она - преданность до гроба и в мирной жизни, и в битвах. В кровавых сечах бились не только люди, но и кони, которые “чувствовали” приближение врага и отвечали с печальным видом хозяину:

Оттого я присмирел,

Что я слышу топот дальний,

Трубный звук и пенье стрел;

Оттого я ржу, что в поле

Уж не долго мне гулять...

Что уж скоро враг суровый

Сбрую всю мою возьмёт

И серебряны подковы

С лёгких ног моих сдерёт;

Оттого мой дух и ноет...

Прав был конь. Страшная была сеча. Прочитаем у А.С.Пушкина в поэме «Руслан и Людмила» описание поля битвы, где происходило сражение:

Вдали всё пусто.

Здесь и там

Желтеют кости; по холмам...

Где сбруя, где заржавый щит;

Богатыря там остов целый

С его поверженным конём -

Лежит недвижный...

О поле, поле, кто тебя

Усеял мёртвыми костями,

Чей борзый конь тебя топтал

В последний час кровавой битвы?

Сражение шло до последнего воина, но враг был повержен.

У М.Ю.Лермонтова же в стихотворении «Бородино» видим момент атаки:

Земля тряслась - как наши груди;

Смешались в кучу кони, люди...

Жалость сжимает сердце, когда читаешь о том, как гибнут кони, но они до последнего несут своего седока, решают его судьбу - попадёт он в плен или проявит безоглядную смелость. Недаром автор «Слова о полку Игореве» говорит: “Всядем же, братья, на борзых коней” - вот оно, единство всадника и коня. Именно эти животные и решили в основном исход сражения, которое происходило весной. Славяне содержали своих любимцев зимой в стойлах (в отличие от половцев, чьи кони питались подножным кормом), хорошо их кормили, лелеяли и, конечно, надеялись на их силу, выносливость. И кони никогда не подводили своих хозяев. Ведь они тоже “понимали” трагизм ситуации - русич по воле случая мог пересесть “из седла золотого в седло рабское”.

Лучше ведь убитым быть,

Чем пленённым быть...

Лошадей жалели, не гоняли зря, берегли самых лучших для ответственных дел, “прикипали” к ним душой, и животные чувствовали душевное состояние своего седока. Читаем об этом у Л.Н.Толстого в «Войне и мире»: Долохов в лагере у французов получил нужные сведения и торопится уехать. Он “долго садился на лошадь, которая не стояла”.

Петя Ростов перед сражением разговаривает с Карабахом - малороссийской лошадью, целуя и нюхая её ноздри: “Ну, Карабах, завтра послужим”. Лошадь поняла его и даже не укусила его за ногу.

Уже в сражении Петя прокричал:

“-Ура! Ребята... наши!..” - и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперёд по улице, впереди всех... И самое страшное было, когда лошадь, набежав на тлевшийся в утреннем свете костёр, упёрлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Она уже чувствовала смерть своего юного друга. Нет гусара, но конь-то на этот раз остался жив.

А вот другая: “...лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было выказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не уронив майора, и поскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям” от летящей, свистящей гранаты, которая смертельно ранила князя Андрея.

“Война - противное человеческому разуму состояние”, но так устроено общество, что оно не может не воевать. Война ужасна и приносит горе всем живущим на земле.

Вот как передаёт Н.В.Гоголь бой ляхов и козаков (так у писателя!) в повести «Тарас Бульба»:

“...Хотел было поворотить вдруг своего коня лях и стать в лицо атаману Кукубенко, но не послушался конь: испуганный страшным криком, метнулся в сторону” (не хотел он умирать, но достала пуля его хозяина). Но в другой раз, когда всадник уклонился головой от пули и попала она в конскую грудь, вздыбился бешеный конь, грянулся об землю и задавил под собой всадника, сражавшегося с Остапом.

Но даже в трагические минуты козак не может пройти мимо хорошей лошади. “Демид Попович... двух лучших шляхтичей сбил с коней, говоря: «Вот добрые кони, таких коней я давно хотел достать!»” Он выгнал коней далеко в поле, крича стоявшим рядом козакам перенять их.

Иметь хорошую лошадь (коня) для бойца было великим счастьем. В связи с этим вспоминается фадеевский Морозка, сражающийся с конным отрядом в дальневосточных лесах против японцев и белогвардейцев. В народе говорят, что питомец похож на своего хозяина. Да, так оно и было.

“Гривастый жеребчик был крепок, мохнат, рысист, походил на хозяина; такие же ясные, зелёно-карие глаза, так же простовато-хитёр и блудлив”. Удивительное между ними было понимание, единение, согласие: “Мишка-а... у-у... Сатана-а, - любовно ворчал Морозка, затягивая подпругу. - Мишка, у-у... божья скотинка...”

Мишка - верный раб своего любящего хозяина. Жеребчик смотрел на людей зелено-карими глазами, и за его понимающий взгляд, преданность и любит его Морозка. Он не хвалится своим конём перед Гончаренко, залюбовавшимся Мишкой (он восхищается им):

“-Ладный конёк...

Жизни не жалко!”

Да и как же не любить ординарцу своего “курчавого, звонкокопытного жеребца”, появляющегося по первому зову хозяина, “свистящего пронзительным разбойным свистом”. Чем больше узнаёшь о жизни коня и его хозяина, тем более замечается воссоединение их душ, мыслей и чувств.

Мишка-жеребец “оттолкнул Морозку мордой, повернул к Мечику, будто нарочно”, взгляды их встретились... Иногда хватает лишь взглянуть в глаза друг другу, и поймёшь, что ты значишь в этой жизни. И Мечик это “понимал” благодаря Мишке.

Ведь ни к кому из людей не пошёл ординарец после полученного выговора за украденные арбузы, а направился прямо к своему любимцу. Среди своих переживаний он помнит, что “Мишку ещё не поил”, входя постепенно в привычный вымеренный круг. “Мишка тихо и недовольно заржал, будто спрашивал (ведь обеспокоился он за хозяина, смею думать): «Где ты шляешься?»”

Вот он, пример человеческого отношения к брату меньшему, ведь не было у Морозки никого роднее коня, который и принимает все его огорчения на себя. “Морозка вскочил на жеребца и сильно вытянул его плетью, что случалось с ним в минуты величайшего возбуждения. Мишка взвился на дыбы и прыгнул в сторону, как ошпаренный. Морозка всё гнал очумевшего жеребца, полный неистовой злобы, мщения (к Мечику и подобным ему), а Мишка, разобиженный несправедливостью хозяина... замедлил ход и, не слыша новых понуканий, пошёл показно-быстрым шагом, совсем как человек, оскорблённый, но не теряющий собственного достоинства”. Он чувствует, что Морозка постепенно успокаивается, злоба из него уходит при виде “вечерней берёзовой опушки” - мирной, уютной, прохладной. А ведь жеребчик тоже часть вечной, всепонимающей, всепрощающей природы, которая всё расставляет на свои места.

И вдруг... В жизни всё случается вдруг. “Вдруг мохнатый жеребец... ткнулся мордой в землю... возле него, безнадёжно обхватив руками колени, прижатые к груди, не шевелясь сидел человек. Это был Морозка”.

Для него это была не просто мёртвая лошадь, а та жизненная сила, которая наполняла его и радостью, и любовью, и жалостью ко всем, но она ушла с гибелью верного друга, осталась одна пустота и ненависть. “Мир для него стал мрачнее... Темь, судьба казалась ему справедливой карой за всё, что он совершил в жизни”. Ему не жаль было, что он умирает, а то, что никогда не увидит... ни деревни, ни близких ему людей. Морозка сумел предупредить своих об опасности, и мир для него “раскололся надвое”.

Давайте вспомним, как, “завидев вооружённого всадника, люди, не спеша, бросали работу и, прикрывая глаза натруженными ладонями, долго смотрели вслед. «Как свечечка!..» - восхищались они Морозкиной посадкой, когда... он плавно шёл на рысях, чуть-чуть вздрагивая на ходу, как пламя свечи”. Пламя сбили, но искры рассыпались по истерзанной русской земле, и древнерусское “всядем...” не могло пройти бесследно для тех, кто защищал своё человеческое достоинство и готов был идти на бой ради спокойствия других людей.

И вечный бой! Покой нам только снится

Сквозь кровь и пыль...

Летит, летит степная кобылица

И мнёт ковыль...

Но всё-таки когда-нибудь заканчивается война, и человек начинает жить обыденной, размеренной жизнью с теми, кто ему особенно дорог. Только с другом можно разделить радость и боль, побыть наедине, спросить совета. И таким другом, помощником в делах для Прокла, выписанного Н.А.Некрасовым в поэме «Мороз, Красный нос», был конь Саврасушка, которого купил хозяин сосунком.

Взрастил... на приволье,

И вышел он добрым конём.

И никогда не изменял своему хозяину в крестьянской работе.

С хозяином дружно старался,

На зимушку хлеб запасал.

Когда же работы кончались

И сковывал землю мороз,

С хозяином вы отправлялись

С домашнего корма в извоз.

Возил ты тяжёлую кладь.

В жестокую бурю, случалось,

Измучась, дорогу терять.

Много претерпел Саврасушка с хозяином: и нужду, и свист кнута, и метели, и “волчьи горящие очи”, холод... Но был-то он рядом с хозяином, и опять это страшное вдруг: умер, простудившись, Прокл, и

Савраска, запряженный в сани,

Понуро стоял у ворот...

Служил ты хозяину много,

В последний разок послужи!

Тоска, боль, горе в сердцах родных Прокла: что-то будет с ними - жалеть их некому, и “Савраска плетётся ни шагом, ни бегом”.

И вправду, нет никому дела до чужого горя. Трудно ощутить его, если не коснулось лично тебя (лучше никогда его не знать).

Вот и герой А.П.Чехова из рассказа «Тоска» Иона Потапов пытался рассказать о своей беде - смерти сына - пассажирам, но те заняты своими делами. Нет-нет, он не навязывается никому, а только робко “кривит улыбкой рот, натягивает своё горло и сипит: «А у меня, барин, тово... сын на этой неделе помер»”.

Но не слышит его никто (или делают вид), а ведь Ионе только-то и “нужно, что поговорить с толком, с расстановкой”, рассказать обо всём, чтобы охали, вздыхали, всё легче будет, а то ведь “невозможно жутко”. Тоска. Жуткая тоска. Кому поведает он печаль свою? Некому, кроме лошадёнки, такой же неказистой, угловатой, как и хозяин, попавший “в этот омут, полный чудовищных огней... от плуга, от привычных, серых картин...” (Вспомним ещё раз Савраску Прокла.) Никому не нужны в этой суетливой жизни со своей бедой (да ещё зимой, в сумерках, когда чувства наверняка притупляются). Остались они вдвоём, и легче старику от слов и слёз, высказанных, выплаканных “кобылочке”, а она “жуёт, слушает и дышит на руки своего хозяина...”, понимая всё. Это божье существо оказалось намного “человечнее” и мудрее людей.

И нет прощения тем, кто издевается над ними в порыве злобы, ненависти. Ну как можно было забить насмерть “лядащую кобылочку” только за то, что она не смогла “везти вскачь”. “Смех в телеге и в толпе удваивается”, все смеются, хохочут, ведь кобылка “в бессилии начала лягаться”.

“Миколка, словно себя не помня, начинает бить её ломом зря по спине, ему помогают несколько парней с кнутами, палками, оглоблями... Кляча протягивает морду, тяжело вздыхает и умирает”. Нельзя читать такое без слёз и содрогания. Хоть это и болезненный сон, приснившийся Родиону Раскольникову, но он - предупреждение о наказании за прегрешения (даже за мысли о преступлении). Природа ничего не прощает. Совершенно непонятно, как человек может называть себя разумным в момент умерщвления животного. Кстати, одного из первых когда-то приручённых им.

Время идёт, а нравы, к сожалению, не меняются. И уже В.В.Маяковский рассказывает о лошади, “которая на круп грохнулась”. И

Смех зазвенел и зазвякал:

Лошадь упала!

Упала лошадь! -

Смеялся Кузнецкий.

Но в глазах лошадиных “улица опрокинулась, течёт по-своему...”

За каплищей каплища

по морде катится...

(А из вас кто-нибудь видел слёзы коров и лошадей, когда их ведут убивать?) Но разве они не часть нас с вами? Пожалейте их хоть словом!

“Лошадь, слушайте -

чего вы думаете, что вы их плоше?

Каждый из нас по-своему лошадь”.

рванулась,

встала на ноги,

и пошла...

Вот она - сила любви, надежды, при которой

И стоило жить,

и работать стоило.

И нет этой работе конца, как и полю, от которого не уйдёшь никуда. “Исходил его коняга с сохой вдоль и поперёк, и всё-таки ему конца-краю нет”. “Коняга - обыкновенный мужицкий живот, замученный, потный... день-деньской из хомута не выходит...” Недаром, наверное, сравнивает свою жизнь, работу с этим образом Матрёна Тимофеевна - героиня поэмы Некрасова.

Потуги лошадиные

Несли мы; погуляла я,

Как мерин, в бороне!..

И обзывают-то его “каторжным”, благо, что хозяин его добрый и даром не калечит. Да, добрую лошадь одной рукой бей, а другой - слёзы утирай, ведь коняга (по словарю С.И.Ожегова) - “то же, что и конь (обычно о рабочей лошади)”. И как же можно обижать того, кто кормит, помогает выжить?!

Что же это за сила такая бесконечных полей, что держит конягу и мужика в своём плену? Жизнь.

“Дремлет коняга” и, может быть, снится ему,

Как весело с лошадкой

Пахарь молодой

Выезжает в поле,

Ходит бороздой.

Но прошла молодость, силы поубавились, а жизнь-то всё равно продолжается, и нет конца работе. “Для неё он зачат и рождён, и вне её никому не нужен...”, к сожалению. Да и без неё он уже не может, “присосалось к нему поле”, дающее жизнь всем, кормящимся от него. Как же не восхищаться терпением, бессмертием самой жизни по имени Коняга - “...вот кому подражать надо!”, а не унижать и издеваться, как это делал конюх Миколка из рассказа Ф.И.Абрамова «О чём плачут лошади». “...Он вечно пьяный, день и ночь не заявлялся к ним... дернина вокруг была изгрызена... Лошади томились, умирали от жажды, их донимал гнус...” Самого бы Миколку привязать к тому колу и посмотреть, что с ним будет дня через три... Так ведь нельзя этого делать, многие сочтут это за пытку. А мучить животных, значит, можно?! Бессловесные они, “божьи твари...” Но что они сделали людям такого, что их можно умерщвлять, даже не замечая этого? И опять слёзы лошадиные, “большие, с добрую горошину”.

Люди! Читайте почаще о тех временах, когда лошадь была сокровищем. “Всё - конь, всё - от коня: вся жизнь крестьянская от рождения до смерти”. Надежда, мольба в огромных мокрых, печальных глазах, “в фиолетовой глубине которых” отражается маленький, крохотный человечек.

Но были, к счастью, и люди, для которых

Конь (же) лихой не имеет цены:

Он и от вихря в степи не отстанет,

Он не изменит, он не обманет.

Поэтому Казбичу, герою лермонтовского «Героя нашего времени», завидовали и не раз пытались украсть его Карагёза, которому хозяин даёт разные нежные названия. Ни на что он не хочет менять или продавать своего верного товарища. Но коварство Азамата и Печорина взяло верх, и лошадь была украдена. Думается, Карагёз не станет так верно служить новому хозяину, как Казбичу. Ведь нельзя силой заставить любить себя - вот в чём дело.

Любовь нужно завоевать, как это делал И.С.Флягин из повести Н.С.Лескова «Очарованный странник», который “постиг тайну познания в животном и, можно сказать, возлюбил коня... так и совсем с ним спознался”.

Кони - символ свободы, воли, непредсказуемости.

Скачет конь,

Простору много...

“Ужасно они степную волю любят”, как любит её и Голован, прошедший немало дорог, побывавший в плену, но никогда не изменивший Родине. И тут хочется вспомнить о людях, которые по воле судьбы покинули свою страну. Это герои М.А.Булгакова из пьесы «Бег». Они уплывают на пароходе, но отовсюду слышится топот лошадей - они бегут, бегут... от войны. Мы их не видим, но чувствуем их грустные глаза, слышим хриплое прощальное ржание, напоминающее людской плач по оставленной России.

И ещё. Ведь не каждый пожертвует своей жизнью ради конька, который “даже не летел, а только земли за ним сзади прибавлялось...”, но не досталось ему это сокровище. И когда продавал его хозяин таких милых его сердцу животных, то запивал Иван Северьянович от горя. Он рассказывал об этом так: “...Бывало, отпущаем коней, кажется, и не братья они тебе, а соскучишься по ним. Особенно если отдалишь от себя такого коня, который очень красив, то так он, подлец, у тебя в глазах и мечется до того, что как от наваждения какого от него скрываешься...” Вот она, истина любви к природе, и её нужно познать, овладеть ею. И поэтому не только чувства, а сама мать-природа бунтует против жестокого обращения с нею в образе раненого коня (Мальчика), описанного в сказке К.Г.Паустовского «Тёплый хлеб». Всё, что произошло в деревне: метель, стужа, неминучий голод, страх за себя и других, - запомнится Фильке, обидевшему раненого коня, на всю жизнь.

Нет ничего ужаснее, чем потерять доверие, расположение живущих рядом, будь то человек или животное. Все мы живём в одном мире, связаны одними кровными нитями. И нельзя доводить природу до такого состояния, чтобы она, мстила человеку за все обиды, которые он ей наносит.

Но может и осчастливить. Например, крестьянских ребятишек, выросших среди бескрайних полей и лугов, когда они выгоняли коней в жаркую летнюю пору на ночь кормиться в поле - “днём мухи и оводы не дали бы им покоя”. Как это здорово! Ветер освежает лицо, конь бьёт копытами. Здесь, в ночном, никто ребят не ругал, не попрекал куском хлеба. И мечтают они, наверное, о “прянике конём”. Это же мечта всех деревенских малышей, как и героя рассказа В.П.Астафьева «Конь с розовой гривой». “Он белый-белый, этот конь. А грива у него розовая, глаза розовые, копыта тоже розовые... Вот он конь-огонь, скачущий по земле с пашнями”, лугами и дорогами...

И ребята, сидя без шапок и в старых полушубках на самых бойких клячонках, мчатся... с весёлым гиканьем и криком, болтая руками и ногами, высоко подпрыгивая, звонко хохочут. Далеко разносится дружный топот - лошади бегут, “навострив уши”. Бесподобный восторг испытывали они, а мы им немного завидуем (не правда ли?), ведь “выгонять перед ночью и пригонять на утренней заре табун - большой праздник для мальчишек”, когда

Погасло солнце. Тихо на лужайке.

Пастух играет песню на рожке.

Уставясь лбами, слушает табун,

Что им поёт вихрастый гамаюн.

А эхо резвое, скользнув по их губам,

Уносит думы их к неведомым лугам.

И пусть идут своим чередом поезда - без них теперь невозможно, - но и пусть “резче” раздаётся “звон, прилипший на копытах”, который всюду будет слышен. И очень хочется сойти с поезда на каком-нибудь маленьком полустанке...

Россия, Русь - куда я ни взгляну...

Взбежать на холм, упасть в траву, восхищаться великолепием летней русской земли - “той красоты, рождённой в чистом поле”, и увидеть, как

Смирно на лугу

Траву жуют стреноженные кони...

Услышать, как

Заржут они - и где-то у осин

Подхватит эхо медленное ржанье.

“Эх, тройка! Птица-тройка, кто тебя выдумал? знать, у бойкого народа ты могла только родиться... И вот она понеслась, понеслась, понеслась!.. И что за неведомая сила заключена в сих неведомых светом конях? Эх, кони, кони, что за кони?!”

Остаётся только восхищаться этим “божьим чудом”, их грацией, чуткостью, вдохновлённостью.

“Не так ли и ты, Русь, что бойкая, необгонимая тройка несёшься?”

Ответ на этот вопрос дают все русские писатели и поэты, которым знакомы дальние пути-дороги, по которым “летит всё, что ни есть на земле...”

И мы с учащимися стремимся прикоснуться к этим великим именам, прославившим Русь.

О классификации способов взаимодействия русской литературы ХХ в. с фольклором

Ассоциации в образах Степана Копенкина и его коня Пролетарская Сила из "Чевенгура" А.Платонова/.
Подводя итоги сказанному, попытаемся дать единую классификацию: Типы фольклорных заимствований в русской литературе ХХ века.

Но одно было плохо - тянуло гарью. Горело всё, что могло гореть, ведь это лето было страшно засушливым.

Раздался шум, перекрывающий стук колёс. Откуда он исходил, невозможно было разобрать.

Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?

Вспомним, например, Н. В. Гоголя, который считал себя путником, странником и считал своим домом дорогу. Ведь именно с нею связана жизнь человека, путь, который он проходит, поступки, которые совершает.

Лошадь была кормилицей в доме простого мужика и предметом гордости в доме знатного.

В. И. Даль пишет так: “Конь - м. стар. Комонь , славнс. Клюся , стар. араб. Фарь ; лошадь Добрая , не кляча”. А что же “лошадь”? Ещё 235 лет назад А. П. Сумароков предположил и обосновал версию, что “от новых татар, принявших слово Лошадь , коня в неё превратили... Ибо в наших славянских книгах конь лошадью никогда не назывался (от АЛАША - мерин + АТ - конь)”. А вот учёный Г. Ф. Одинцов обосновал чисто славянское происхождение этого слова от почти исчезнувшего прилагательного Лоший - “плохой” (чтобы ввести в заблуждение злых духов). Лошадь же, вообще конь: особ. не жеребец и не кобыла, мерин.

Не имею никаких причин оспаривать эти версии, поэтому приму их за основу и продолжу свой рассказ.

Поэтому читаем в былинах, что сели богатыри на “добрых коней”. Вот и у Ильи Муромца, по совету странников, появляется оружие, снаряжение, боевой конь, с которым у них происходит диалог, навсегда определяющий их отношения: Илья просит служить ему “верой-правдою”, конь же предлагает ему испытание - готов ли богатырь владеть им. Илья садится на него, и тот Сразу признаёт в нём своего хозяина.

Есть и другая замечательная версия, по которой Илье советуют вырастить себе боевого коня из жеребёнка.

А корми его пшеницей да белояровой,
А ещё пои его... да ключевой водой,
Ещё будет тебе конь да лошадь добрая
Ещё добра-де лошадь богатырская.

С этого момента, как Илья обрёл ещё и сильного коня, у него начинается богатырская жизнь.

“Мы убьём его, пограбим-ко,
Со конём его разлучим-ко!”
А богатырь-то... всех до одного
В одночасье погубил подряд...

Много добра сделал Илья для народа. Самый главный его подвиг - это разгром татарского нашествия:

Припускал он коня богатырского
На эту рать - силу великую...
За землю российскую
Да за вдов, за сирот, за бедных людей.

А судьбу я за гриву ловлю,
Норовистую объезжаю,
А судьба для меня - за коня!

Поэтому вполне понятна зависть Вольги:

Кабы она, кобыла, коньком бы была,
За эту кобылу пятьсот бы дал.

И об этом же жалеет её хозяин Микула Селянинович:

Кабы эта кобыла коньком бы была...

Конечно, если бы он знал, сколько славных дел сделал Конёк-горбунок (Конёк - уменьшительно-ласкательное слово от Конь ) для своего хозяина из сказки Ершова. Он -

Игрушечка-конёк,
Ростом только в три вершка,
На спине с двумя горбами
Да с аршинными ушами.

Но несмотря на такой неказистый вид горбунок, по словам матери-кобылицы:

На земле и под землёй
Он товарищ будет твой:
Он зимой тебя согреет...
В голод хлебом угостит,
В жажду мёдом напоит...

Вы думаете, он чего-то особого ждал от хозяина? Нет, ему достаточно ласкового слова, хорошего ухода.

Удивляешься порой, как эти животные могут быть так преданы человеку!

Не боится опасных трудов;
Он, чуя господскую волю...
И холод, и сеча ему ничего...

Но судьбу нельзя обмануть, к сожалению.

Оттого я присмирел,
Что я слышу топот дальний,
Трубный звук и пенье стрел;
Оттого я ржу, что в поле
Уж не долго мне гулять...
Что уж скоро враг суровый
Сбрую всю мою возьмёт
И серебряны подковы
С лёгких ног моих сдерёт;
Оттого мой дух и ноет...

Прав был конь. Страшная была сеча. Прочитаем у А. С. Пушкина в поэме «Руслан и Людмила» описание поля битвы, где происходило сражение:

Вдали всё пусто.
Здесь и там
Желтеют кости; по холмам...
Где сбруя, где заржавый щит;
Богатыря там остов целый
С его поверженным конём -
Лежит недвижный...
О поле, поле, кто тебя
Усеял мёртвыми костями,
Чей борзый конь тебя топтал
В последний час кровавой битвы?

Сражение шло до последнего воина, но враг был повержен.

У М. Ю. Лермонтова же в стихотворении «Бородино» видим момент атаки:

Земля тряслась - как наши груди;
Смешались в кучу кони, люди...

Лучше ведь убитым быть,
Чем пленённым быть...

Лошадей жалели, не гоняли зря, берегли самых лучших для ответственных дел, “прикипали” к ним душой, и животные чувствовали душевное состояние своего седока. Читаем об этом у Л. Н. Толстого в «Войне и мире»: Долохов в лагере у французов получил нужные сведения и Торопится уехать. Он “долго садился на лошадь, которая Не стояла ”.

Петя Ростов перед сражением разговаривает с Карабахом - малороссийской лошадью, целуя и нюхая её ноздри: “Ну, Карабах, завтра послужим”. Лошадь Поняла его и Даже не укусила его за ногу.

Уже в сражении Петя прокричал:

“- Ура! Ребята... наши!..” - и, дав поводья Разгорячившейся лошади, поскакал вперёд по улице, впереди всех... И самое страшное было, когда лошадь, набежав на тлевшийся в утреннем свете костёр, Упёрлась , и Петя тяжело упал на мокрую землю. Она Уже чувствовала смерть своего юного друга. Нет гусара, но конь-то на этот раз остался жив.

Вот как передаёт Н. В. Гоголь бой ляхов и козаков (так у писателя!) в повести « »:

“- Ладный конёк...

Жизни не жалко!”

Мишка-жеребец “оттолкнул Морозку мордой, повернул к Мечику, будто Нарочно ”, взгляды их встретились... Иногда хватает лишь взглянуть в глаза друг другу, и поймёшь, что ты значишь в этой жизни. И Мечик это “понимал” благодаря Мишке.

И вдруг... В жизни всё случается Вдруг . “Вдруг мохнатый жеребец... ткнулся мордой в землю... возле него, безнадёжно обхватив руками колени, прижатые к груди, не шевелясь сидел человек. Это был Морозка”.

И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль...
Летит, летит степная кобылица
И мнёт ковыль...

Но всё-таки когда-нибудь заканчивается война, и человек начинает жить обыденной, размеренной жизнью с теми, кто ему особенно дорог. Только с другом можно разделить радость и боль, побыть наедине, спросить совета. И таким другом, помощником в делах для Прокла, выписанного Н. А. Некрасовым в поэме «Мороз, Красный нос», был конь Саврасушка, которого купил хозяин сосунком.

Взрастил... на приволье,
И вышел он добрым конём.

И никогда не изменял своему хозяину в крестьянской работе.

С хозяином дружно старался,
На зимушку хлеб запасал.
Когда же работы кончались
И сковывал землю мороз,
С хозяином вы отправлялись
С домашнего корма в извоз.
Возил ты тяжёлую кладь.
В жестокую бурю, случалось,
Измучась, дорогу терять.

Много претерпел Саврасушка с хозяином: и нужду, и свист кнута, и метели, и “волчьи горящие очи”, холод... Но был-то он рядом с хозяином, и опять это страшное Вдруг : умер, простудившись, Прокл, и

Савраска, запряженный в сани,
Понуро стоял у ворот...
Служил ты хозяину много,
В последний разок послужи!

Вот и герой А. П. Чехова из рассказа «Тоска» Иона Потапов пытался рассказать о своей беде - смерти сына - пассажирам, но те заняты своими делами. Нет-нет, он не навязывается никому, а только робко “кривит улыбкой рот, натягивает своё горло и сипит: «А у меня, барин, тово... сын на этой неделе помер»”.

Время идёт, а нравы, к сожалению, не меняются. И уже В. В. Маяковский рассказывает о лошади, “которая на круп грохнулась”. И

Смех зазвенел и зазвякал:
Лошадь упала!
Упала лошадь! -
Смеялся Кузнецкий.

Но в глазах лошадиных “улица опрокинулась, течёт по-своему...”

За каплищей каплища
По морде катится...

“Лошадь, слушайте -
Чего вы думаете, что вы их плоше?
Каждый из нас по-своему лошадь”.

Рванулась,
Встала на ноги,
И пошла...

Вот она - сила любви, надежды, при которой

И стоило жить,
И работать стоило.

Потуги лошадиные
Несли мы; погуляла я,
Как мерин, в бороне!..

И обзывают-то его “каторжным”, благо, что хозяин его добрый и даром не калечит. Да, добрую лошадь одной рукой бей, а другой - слёзы утирай, ведь Коняга (по словарю С. И. Ожегова) - “то же, что и конь (обычно о рабочей лошади)”. И как же можно обижать того, кто кормит, помогает выжить?!

Что же это за сила такая бесконечных полей, что держит конягу и мужика в своём плену? Жизнь.

“Дремлет коняга” и, может быть, снится ему,

Как весело с лошадкой
Пахарь молодой
Выезжает в поле,
Ходит бороздой.

Но прошла молодость, силы поубавились, а жизнь-то всё равно продолжается, и нет конца работе. “Для неё он зачат и рождён, и вне её никому не нужен...”, к сожалению. Да и без неё он уже не может, “присосалось к нему поле”, дающее жизнь всем, кормящимся от него. Как же не восхищаться терпением, бессмертием самой жизни по имени Коняга - “...вот кому подражать надо!”, а не унижать и издеваться, как это делал конюх Миколка из рассказа Ф. И. Абрамова «О чём плачут лошади». “...Он вечно пьяный, день и ночь не заявлялся к ним... дернина вокруг была изгрызена... Лошади томились, умирали от жажды, их донимал гнус...” Самого бы Миколку привязать к тому колу и посмотреть, что с ним будет дня через три... Так ведь нельзя этого делать, многие сочтут это за пытку. А мучить животных, значит, можно?! Бессловесные они, “божьи твари...” Но что они сделали людям такого, что их можно умерщвлять, даже не замечая этого? И опять слёзы лошадиные, “большие, с добрую горошину”.

Люди! Читайте почаще о тех временах, когда лошадь была Сокровищем . “Всё - конь, всё - от коня: вся жизнь крестьянская от рождения до смерти”. Надежда, мольба в огромных мокрых, печальных глазах, “в фиолетовой глубине которых” отражается маленький, крохотный человечек.

Но были, к счастью, и люди, для которых

Конь (же) лихой не имеет цены:
Он и от вихря в степи не отстанет,
Он не изменит, он не обманет.

Любовь нужно завоевать, как это делал И. С. Флягин из повести Н. С. Лескова «Очарованный странник», который “постиг тайну познания в животном и, можно сказать, возлюбил коня... так и совсем с ним спознался”.

Кони - символ свободы, воли, непредсказуемости.

Скачет конь,

Простору много...

“Ужасно они степную волю любят”, как любит её и Голован, прошедший немало дорог, побывавший в плену, но никогда не изменивший Родине. И тут хочется вспомнить о людях, которые по воле судьбы покинули свою страну. Это герои М. А. Булгакова из пьесы «Бег». Они уплывают на пароходе, но отовсюду слышится топот лошадей - они бегут, бегут... от войны. Мы их не видим, но чувствуем их грустные глаза, слышим хриплое прощальное ржание, напоминающее людской плач по оставленной России.

И ещё. Ведь не каждый пожертвует своей жизнью ради конька, который “даже не летел, а только земли за ним сзади прибавлялось...”, но не досталось ему это сокровище. И когда продавал его хозяин таких милых его сердцу животных, то запивал Иван Северьянович от горя. Он рассказывал об этом так: “...Бывало, отпущаем коней, кажется, и не братья они тебе, а соскучишься по ним. Особенно если отдалишь от себя такого коня, который очень красив, то так он, подлец, у тебя в глазах и мечется до того, что как от наваждения какого от него скрываешься...” Вот она, истина любви к природе, и её нужно познать, овладеть ею. И поэтому не только чувства, а сама мать-природа бунтует против жестокого обращения с нею в образе раненого коня (Мальчика), описанного в сказке К. Г. Паустовского «Тёплый хлеб». Всё, что произошло в деревне: метель, стужа, неминучий голод, страх за себя и других, - запомнится Фильке, обидевшему раненого коня, на всю жизнь.

Но может и осчастливить. Например, крестьянских ребятишек, выросших среди бескрайних полей и лугов, когда они выгоняли коней в жаркую летнюю пору на ночь кормиться в поле - “днём мухи и оводы не дали бы им покоя”. Как это здорово! Ветер освежает лицо, конь бьёт копытами. Здесь, в ночном, никто ребят не ругал, не попрекал куском хлеба. И мечтают они, наверное, о “прянике конём”. Это же мечта всех деревенских малышей, как и героя рассказа В. П. Астафьева «Конь с розовой гривой». “Он белый-белый, этот конь. А грива у него розовая, глаза розовые, копыта тоже розовые... Вот он конь-огонь, скачущий по земле с пашнями”, лугами и дорогами...

Погасло солнце. Тихо на лужайке.
Пастух играет песню на рожке.
Уставясь лбами, слушает табун,
Что им поёт вихрастый гамаюн.
А эхо резвое, скользнув по их губам,
Уносит думы их к неведомым лугам.

Россия, Русь - куда я ни взгляну...

Смирно на лугу
Траву жуют стреноженные кони...

Услышать, как

Заржут они - и где-то у осин
Подхватит эхо медленное ржанье.

Остаётся только восхищаться этим “божьим чудом”, их грацией, чуткостью, вдохновлённостью.

“Не так ли и ты, Русь, что бойкая, необгонимая тройка несёшься?”

И мы с учащимися стремимся прикоснуться к этим великим именам, прославившим Русь.

Как скачать бесплатное сочинение? . И ссылка на это сочинение; Образ коня в русской литературе уже в твоих закладках.

Дополнительные сочинения по данной теме

Средства передвижения

Невозможно представить себе героя «Путешествия из Петербурга в Москву» без его неизменной кибитки, Чичикова – без брички, которую мчит по просторам Руси «птица тройка », путешествующего по Европе Онегина – без его «легкой коляски ». Но хорошо ли мы представляем себе эти экипажи? И почему автор назначает своему герою именно такое средство передвижения, а не другое?
У классиков не бывает случайностей. Вид повозки, количество впряженных лошадей, способ путешествия (на своих или на почтовых), скорость движения – все это не только исторически точно и осмысленно, но и глубоко продумано и обосновано.
В далекие времена, когда еще не было ни железных дорог, ни автобусов, конные экипажи на колесах или полозьях представляли собой единственное средство передвижения на более или менее дальние расстояния. Каким же образом передвигались наши герои за пределами города или собственного имения?
Способов было четыре. Самый дешевый – разумеется, для имущих – в личном экипаже, со своим кучером, на собственных лошадях. Но это требовало длительного времени: лошадей надо было часто останавливать для отдыха и кормления. Это называлось ездить «НА СВОИХ», или «НА ДОЛГИХ». Именно таким, наиболее экономным способом добиралась Татьяна Ларина до Москвы – предположительно из псковской деревни:

К несчастью, Ларина тащилась,
Боясь прогонов дорогих,
Не на почтовых, на своих,
И наша дева насладилась
Дорожной скукою вполне:
Семь суток ехали оне.

Второй способ – езда НА ПОЧТОВЫХ, или НА ПЕРЕКЛАДНЫХ, – был возможен только на ПОЧТОВЫХ ТРАКТАХ, то есть на дорогах с движением почтовых карет и станциями, расположенными верстах в тридцати одна от другой. Для такой поездки требовалось выписать в местной полиции ПОДОРОЖНУЮ, то есть свидетельство, дающее право на определенное, соответственно чину и званию, количество лошадей. Если вы ехали по личной надобности, то предварительно вносили плату и получали простую подорожную, если же, как лермонтовский Печорин, «по казенной надобности», то есть по делам службы, то вам выдавалась подорожная, оплаченная казной. Плату – она называлась ПРОГОНЫ или ПРОГОННЫЕ – брали поверстно, то есть с версты. Если вы задумали бы выехать из города без подорожной, вас задержал бы дежурящий на заставе караульный офицер.
В распоряжении этого офицера состоял нестроевой солдат, по тогдашней терминологии ИНВАЛИД (вовсе не обязательно увечный), который по его команде поднимал или опускал шлагбаум.
В стихотворении «Дорожные жалобы», размышляя о том, как он кончит дни свои, Пушкин допускает и такое:
…Иль мне в лоб шлагбаум влепит
Непроворный инвалид.
Итак, вы оплатили поездку, если этого не сделала казна, и оформили все документы. Заранее нанятый ямщик в обусловленное время приезжал с лошадьми к вам в дом или в гостиницу. Они впрягались в подготовленный вами собственный экипаж, и вы становились путешественником: следовали до ближайшей ПОЧТОВОЙ СТАНЦИИ (иначе – ПОЧТОВЫЙ ДВОР или ЯМ – отсюда и слово «ЯМЩИК»). Здесь путник предъявлял СТАНЦИОННОМУ СМОТРИТЕЛЮ подорожную, его записывали в особую книгу, после чего, при наличии свежих лошадей (а их иногда приходилось подолгу дожидаться: расписания не было), ехали до следующей станции, где повторялась та же процедура.
Обстановка почтовых станций, хлопоты замученных станционных смотрителей, утомительное ожидание освободившихся лошадей, наглость высоких чинов или просто нахалов, требующих упряжки в первую очередь, тяжкие ночевки в неблагоустроенных и тесных помещениях – все это нам знакомо по многим литературным произведениям. «Обычные сцены: на станциях ад – / Ругаются, спорят, толкутся », – читаем в поэме Некрасова «Русские женщины». Зато «езда на почтовых » (на них именно летел Онегин к заболевшему дяде) была наиболее быстрой, в особенности же, если это были КУРЬЕРСКИЕ – лошади, приберегаемые для экстренных случаев, правительственных курьеров – фельдъегерей и особо важных персон.
Разница в скорости между обоими видами образно отражена в попреке Иудушки Головлева племяннице Анненьке: «Ты вот на почтовых суп скушала, а я – на долгих ем ».
Третий способ – езда НА ВОЛЬНЫХ, или НА ОБЫВАТЕЛЬСКИХ. Тут уже не требовалась подорожная, но цена была гораздо более высокой. На почтовой станции вы нанимали по договоренной цене ямщика из местных жителей, с лошадьми, который вез вас до ближайшей станции, где нанимались новые лошади с ямщиком. В этом случае экипаж мог принадлежать не ездоку, а ямщику, что стоило, конечно, много дороже. Иногда этот способ передвижения назывался ездой НА СДАТОЧНЫХ, а лошади и кареты – ЯМСКИМИ. Возле почтовых дорог располагались деревни с ямщиками, обычно – оброчными крестьянами, ведал ими ЯМЩИЦКИЙ СТАРОСТА.
И, наконец, четвертый способ передвижения стал возможен только начиная с 1820 года, когда между Петербургом и Москвой стал регулярно ходить рейсовый экипаж – ДИЛИЖАНС. Вскоре дилижансы стали курсировать и по другим маршрутам между крупными городами. Путешественники вначале негодовали: в отличие от старых возков или кибиток, где можно было лежать, в дилижансах приходилось только сидеть, притом в тесноте. Отсюда дилижанс (от франц. «diligence») насмешливо перекрестили в НЕЛЕЖАНС или СИДЕЙКУ.
В статье «Путешествие из Москвы в Петербург» Пушкин отмечает удобство «поспешного дилижанса » по сравнению с прежней почтовой каретой. С прокладкой шоссе рейс между двумя столицами – 726 верст – дилижанс стал проделывать в двое суток с половиной, вместо четырех – четырех с половиной на перекладных до того.
Мест в дилижансе было зимой четыре, летом – шесть. Дилижанс запрягался четырьмя лошадьми в ряд. Что касается почтовых лошадей, то по закону, в зависимости от чина и должности заказавшего, количество лошадей составляло: до трех – для неслужащих и чиновников низшего ранга, до 20 – для особ I класса табели о рангах. Важный сановник Каренин получал прогонные деньги на 12 лошадей.
Рассказчик в повести Пушкина «Станционный смотритель», титулярный советник, указывает: «Находился я в мелком чине, ехал на перекладных и платил прогоны за две лошади».
Даже для собственных экипажей количество лошадей строго регламентировалось в зависимости от чина и сословия владельца. Купчиха Большова в комедии Островского «Свои люди – сочтемся!» говорит о своей дочери, мечтающей выйти замуж за дворянина: «Только бы ей в карете ехать шестеркой ». На что муж ее замечает: «Поедет и парочкой – не велика помещица! » Незначащий, казалось бы, разговор, однако за ним – существенные исторические реалии: ШЕСТЕРКОЙ в дореформенное время разрешалось ездить только дворянам, купцам же – не более чем на одной паре лошадей.
Скорость движения почтовых экипажей составляла зимой не более 12 верст в час, летом – 8 10, осенью – не более 8 по немощеной дороге. В сутки проезжали 100 150 верст. Только фельдъегеря обязаны были ехать «столь поспешно, сколько сие будет возможно», и иногда проделывали в день 200 верст.
В наш век сверхскоростей любопытно узнать, что называлось в старину нормальной скоростью, а что повышенной. В «Братьях Карамазовых» Достоевского узнаем, что Дмитрий «проехал до Мокрого на тройке час с четвертью при расстоянии 20 верст с небольшим ». Если принять эти «20 верст с небольшим» за 23 километра, то ехал он со скоростью чуть более 18 километров в час, при этом «быстрая езда как бы вдруг освежила Митю ». Ничего себе быстрая езда!
Ямщик Балага в «Войне и мире», которого Анатоль Курагин нанял для того, чтобы увезти Наташу Ростову, «любил эту безумную езду, по восемнадцать верст в час », то есть 19 километров с небольшим. Какой помехой стал бы Балага на современных дорогах!
Что касается «своих» или «долгих», то в «Пошехонской старине» Салтыков Щедрин отмечает: «В старину помещики берегли лошадей и ездили медленно, не более семи верст в час » (летом).
Почтовые тракты иногда назывались СТОЛБОВЫМИ ДОРОГАМИ, так как расстояния на них отмечались ВЕРСТОВЫМИ СТОЛБАМИ. Поэма Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» начинается с того, что «на столбовой дороженьке / Сошлись семь мужиков ».
В некоторых произведениях встречается непонятное ныне слово «подстава ». В «Войне и мире» навстречу немцу доктору, ехавшему из Москвы, была выслана «подстава на большую дорогу ». ПОДСТАВОЙ назывались свежие лошади, высылаемые с кучером в обусловленное место для перепряжки их в экипаж взамен уставших.

Упряжки

Прежде всего о выражении «ЗАКЛАДЫВАТЬ ЛОШАДЕЙ». Это означало запрячь их в экипаж; ОТКЛАДЫВАТЬ, или РАСКЛАДЫВАТЬ, – распрячь, отпрячь; ПЕРЕКЛАДЫВАТЬ (отсюда и слово «ПЕРЕКЛАДНЫЕ») – перепрячь, заменить одних лошадей другими.
УПРЯЖКИ бывали разными, и отличались они не только количеством лошадей, но и порядком их расположения. Наиболее популярной в России была ТРОЙКА: средняя лошадь, наиболее крепкая, называлась КОРЕННОЙ или КОРЕННИКОМ, на нее приходилась главная нагрузка. Боковые лошади назывались ПРИСТЯЖНЫМИ. Коренник бежал рысью, пристяжные галопом. Тройка воспета в десятках русских стихотворений, песен и романсов, не потерявших своей популярности и в наши дни. Гоголевская «птица тройка», которой писатель уподобил Русь, памятна каждому.
Ездили и на ЧЕТВЕРКАХ, или ЧЕТВЕРНЯХ, – четырех лошадях, запряженных в ряд, что было возможно только для широких дорог, а чаще запряженных попарно, одна пара за другой, то есть ЦУГОМ. ШЕСТЕРКИ, или ШЕСТЕРНИ, ВОСЬМЕРКИ т.д. также впрягались парами, в линию. Пары лошадей, впряженные справа и слева от ДЫШЛА, то есть одиночной оглобли, назывались ДЫШЛОВЫМИ – правой и левой. Передняя пара лошадей именовалась УНОСНОЙ.
Упряжка парой, когда в оглобли впрягался коренник, а к нему привязывалась ПРИСТЯЖНАЯ, называлась ПАРОЙ НА ОТЛЕТЕ или ПАРОЙ С ОТЛЕТОМ.
ЦУГОМ, то есть с большим количеством лошадей, не менее четырех, впряженных попарно, ездили очень богатые, сановитые люди. «…Весь в орденах, езжал то вечно цугом… » – восторженно говорит Фамусов о важном вельможе Максиме Петровиче.
ГУСЕМ, то есть одна за другой (до пяти), запрягались лошади, как правило, за городом, на узкой зимней дороге, чтобы не увязнуть в сугробе. В рассказе Чехова «По делам службы» после метельной ночи «лошади, запряженные гусем, ожидали у крыльца с пяти часов утра »: к ним идут доктор и следователь в шубах и валенках. При запряжке цугом на одной из передних лошадей непременно сидел верхом ФОРЕЙТОР (в переводе с немецкого – передний всадник), в народном произношении ФАЛЕТОР, обычно мальчишка или же, как исключение, взрослый человек малого веса, чтобы не отягощать лошади. Обязанностью форейтора было управлять передней парой лошадей, которые служили направляющими для остальных.
Приближение почтового экипажа оповещал звон КОЛОКОЛЬЧИКА, прикрепленного под дугой коренника. У пристяжных лошадей, ходивших без дуги, к сбруе подвешивались БУБЕНЦЫ. Крупные бубенцы, издававшие глухой звук, назывались ГЛУХАРЯМИ. Звон колокольчиков и бубенцов многократно описан в старой литературе. Чацкий, вспоминая о своей поездке в Москву на почтовой тройке, говорит Софье:

…Звонками только что гремя
И день и ночь по снеговой пустыне
Спешу к вам голову сломя.

Пушкин в «Графе Нулине» обобщает:

Кто долго жил в глуши печальной,
Друзья, тот верно знает сам,
Как сильно колокольчик дальный
Порой волнует сердце нам.

В главе XVII 3 й части 3 го тома романа «Война и мир» Л. Толстой чрезвычайно картинно и подробно, на целой странице, описывает отправление из Москвы кареты графини Ростовой: долго укладываются, два гайдука готовятся подсадить графиню, но она приказывает удобнее переложить сидение. Старый кучер Ефим терпеливо ждет, когда прикажут трогаться. «Наконец, все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась…
– С Богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов, лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице ».
Остановимся на РЕССОРАХ. В древности их не было: для смягчения дорожной тряски кузова экипажей подвешивались к раме, снабженной столбиками, на ремнях. К концу XVIII века появляются металлические рессоры. Сначала это были высокие, они же стоячие, или круглые, рессоры – полукружия, соединяющие раму с кузовом по вертикали: именно такими была снабжена карета Ростовых. Вскоре их заменили лежачие, или плоские, рессоры – две или более скрепленные по краям пластины, расположенные горизонтально, сжимающиеся под воздействием дорожных неровностей – в принципе такие же, как у современных грузовиков. Подобные усовершенствованные рессоры долгое время считались признаком особого комфорта и достатка владельца экипажа, предметом его гордости и зависти окружающих.
Теперь нам яснее становится концовка стихотворения Некрасова «Гадающей невесте», в которой автор, как бы обращаясь к влюбленной в модного хлыща девушке, пророчит:

Он твои пленительные взоры,
Нежность сердца, музыку речей –
Все отдаст за плоские рессоры
И за пару кровных лошадей!

Особым шиком считалось прокатиться на ямской тройке с набором – в такую поездку собираются персонажи «Женитьбы Бальзаминова» Островского. НАБОРОМ называлась упряжь, богато украшенная блестящими бляхами.

Виды экипажей

Наиболее удобным, дорогим и комфортабельным экипажем была КАРЕТА, отличавшаяся полностью закрытым кузовом, с обязательными рессорами. Кучер располагался на передке – КОЗЛАХ, подвергаясь, в отличие от ездоков, всем воздействиям непогоды. В экипажах попроще козел могло не быть, и тогда возница сидел просто на высоком краю, окаймлявшем повозку, который назывался ОБЛУЧКОМ. Внутри карета имела мягкие сидения – от двух до шести, окошечки по бокам и спереди – для общения с кучером. Позади кузова, на ЗАПЯТКАХ, то есть специальной подножке, при особо торжественных выездах стояли один или два ВЫЕЗДНЫХ ЛАКЕЯ – ГАЙДУКИ. Для входа в карету служили дверцы, к ним вела ступенька подножка, закидывающаяся после посадки внутрь кареты и откидываемая гайдуком после остановки. Часто подножки закидывались и откидывались с грохотом, так, во всяком случае, говорится в «Двух гусарах» Л. Толстого. По бокам кареты в темное время горели фонари.
Кареты чаще всего закладывались тройкой или четверкой, легкие кареты – парой. На приемы и балы полагалось ехать в карете; если не было своей, нанимали ямскую. Так, Евгений Онегин поскакал на бал «стремглав в ямской карете ». Аристократические персонажи «Анны Карениной» разъезжают в собственных каретах; однако, уйдя от мужа, Анна Каренина едет к сыну Сереже, наняв «извозчичью карету ».
Забитый чиновник Макар Девушкин («Бедные люди» Достоевского) так передает свои впечатления от карет: «Пышные экипажи такие, стекла, как зеркало, внутри бархат и шелк… Я во все кареты заклядывал, всё дамы сидят, такие разодетые, может быть, и княжны и графини ».
ДОРМЕЗОМ (в переводе с французского «спальная») называлась просторная карета со спальными местами, предназначенная для дальних поездок. Такая карета, унаследованная от родителей, была у Л.Н. Толстого, как вспоминал его старший сын, ее везли шесть лошадей. У дорожных экипажей наверху были ВАЖИ, или ВАШИ, – ящики для поклажи, а сзади ГОРБОК, тоже служивший для помещения багажа.
Более простыми и легкими экипажами были КОЛЯСКИ. В отличие от карет кузов у них был открытый, но с откидным верхом. Коляски обычно запрягались парой или тройкой лошадей, однако очень богатые люди, вроде Троекурова в «Дубровском», Андрея Болконского в «Войне и мире» или губернаторской дочки в «Мертвых душах», ездили в коляске шестериком.
Известен рассказ Гоголя «Коляска», в котором гости обнаруживают спрятавшегося от них хозяина в его новой коляске. В рассказе Чехова «Враги» различие кареты и коляски служит важной характеристикой социального и нравственного различия персонажей. Богатый помещик заезжает за доктором в коляске. Когда выясняется, что вызов был ложным и ненужным, доктор, у которого только что умер сын, высказывает свое негодование помещику, после чего тот приказывает лакею: «Пошел, скажи, чтобы этому господину подали коляску, а для меня вели заложить карету ». Карета подчеркивала материальное превосходство помещика над доктором.
Разновидностями щегольских городских колясок с открывающимся верхом были ФАЭТОН и ЛАНДО.
ТАРАНТАС служил дорожным экипажем, поэтому прочность его считалась более важным качеством, нежели красота. Кузов его крепился на длинных – до трех саженей – продольных брусьях, так называемых ДРОГАХ, которые заменяли рессоры, амортизируя толчки и смягчая тряску. В Сибири тарантасы из за их длины назывались ДОЛГУШАМИ.
Вот как описывает эту повозку писатель В.А. Соллогуб в повести «Тарантас»: «Вообразите два длинных шеста, две параллельные дубины, неизмеримые и бесконечные; посреди них как будто брошена нечаянно огромная корзина, округленная по бокам… На концах дубин приделаны колеса, и все это странное создание кажется издали каким то диким порождением фантастического мира ».
Тарантасами охотно пользовались помещики вроде Кирсанова, Лаврецкого и Рудина у Тургенева, Головлевы у Салтыкова Щедрина, Левин у Л. Толстого и т.д. Именно тарантас чаще всего использовался при езде «на долгих», ехали в нем лежа. Позднее тарантас приобрел рессоры.
БРИЧКА была гораздо легче громоздкого тарантаса, но тоже выдерживала дальние поездки – так можно судить по той бричке, на которой разъезжал по Руси Чичиков. Как и тарантас, бричка имела откидывающийся верх, иногда плетеный, иногда кожаный – БУДКУ. В чичиковской бричке верх кузова, то есть своего рода шатер над седоком, был «от дождя задернут кожаными занавесками с двумя круглыми окошечками, определенными на рассматривание дорожных видов ». На козлах рядом с кучером Селифаном сидел лакей Петрушка. Бричка эта была «довольно красивая, рессорная ».
Долго не исчезали допотопные безрессорные брички – в такой едет мальчик Егорушка в чеховской «Степи».
На почтовой бричке, запряженной парой шершавых, рыженьких лошадей, ездит горьковский Клим Самгин.
В наше время бричкой называют простую одноконную легкую повозку.
ДРОЖКИ получили свое название от описанных выше дрог – длинных брусьев, соединяющих обе оси. Первоначально это была совсем примитивная повозка: на доску, положенную сверху, приходилось садиться верхом или боком. Подобного рода дрожки иногда называли ТРЯСУЧКАМИ. Позднее дрожки усовершенствовались, обрели рессоры и кузов. Такие дрожки иногда получали название КОЛЯСКИ, по сходству. Но ни старые, ни более совершенные дрожки для езды на особо длинные расстояния не использовались. Это был преимущественно городской экипаж. Городничий в «Ревизоре» едет в гостиницу на дрожках, Бобчинский готов петушком бежать за ним, любопытствуя посмотреть на ревизора. В следующем действии городничий едет на дрожках с Хлестаковым, а не хватает места Добчинскому… У гоголевских старосветских помещиков были дрожки с огромным кожаным фартуком, от которых воздух наполнялся странными звуками.
Очень часто в русской литературе встречаются БЕГОВЫЕ ДРОЖКИ, или сокращенно БЕГУНКИ, – двухместные, впряженные в одну лошадь. Такие дрожки использовались помещиками или их управляющими для объезда имения, поездки к ближайшим соседям и т.п., одним словом, заменяли еще не появившийся тогда велосипед. Управлял лошадью один из седоков: так, в «Дубровском» Троекуров правит дрожками сам. Ласунская у Тургенева недовольна Рудиным из за того, что он ездит на беговых дрожках, на неизменном своем рысачке, «как приказчик ».
Городские ИЗВОЗЧИЧЬИ ДРОЖКИ назывались ПРОЛЕТНЫМИ и вскоре сократили свое название до слова «ПРОЛЕТКА». Такой легкий двухместный экипаж с рессорами и поднимающимся верхом можно было видеть в городах СССР еще в 1940 х годах. Выражение «ехать на извозчике» означало «ехать на извозчичьей пролетке», зимой же – на извозчичьих санках сходной конструкции.
Городские извозчики разделялись на ВАНЕК, ЛИХАЧЕЙ и нечто промежуточное – ЖИВЕЙНЫХ. Ванькой назывался полунищий крестьянин, приехавший на заработки в город, обычно зимой, по выражению Некрасова, на «ободранной и заморенной кляче » и с соответствующей повозкой и сбруей. У лихача, наоборот, была хорошая, резвая лошадь и щегольской экипаж.
Рессорные пролетки появились только в 1840 х годах. До того у извозчиков были КАЛИБЕРНЫЕ ДРОЖКИ, или просто КАЛИБЕР. На таких дорожках мужчины ездили верхом, женщины садились боком, поскольку это была простая доска, положенная на обе оси, с четырьмя примитивными круглыми рессорами. Одноместный калибер назывался ГИТАРОЙ – по сходству формы сидения. Извозчики ожидали седоков на БИРЖАХ – особо выделенных платных стоянках. Описывая в «Евгении Онегине» петербургское утро, Пушкин не упускает и такую деталь: «…На биржу тянется извозчик… »
КИБИТКА – понятие очень широкое. Так именовалась почти любая полукрытая, то есть с отверстием спереди, летняя или зимняя повозка. Собственно кибиткой называлось переносное жилье у кочевых народов, затем – верх экипажа, сделанный из ткани, рогожи, луба или кожи, натянутый на дуги из прутьев. Гринев в «Капитанской дочке» уехал из дому в дорожной кибитке. В той же повести Пугачев едет в кибитке, запряженной в тройку.
В кибитке из Петербурга в Москву путешествует герой знаменитой книги Радищева. Любопытная деталь: в кибитке тех времен ехали лежа, сидения не было. Кибитку Радищев иногда именует повозкой, Гоголь подчас называет чичиковскую бричку кибиткой, так как она имела навес.
«…Бразды пушистые взрывая, / Летит кибитка удалая… » – памятные строки из «Евгения Онегина», описание начала зимы с первопутком. В картине переезда Лариных в Москву «горой кибитки нагружают » – эти примитивные повозки служили для клади.
ЛИНЕЙКОЙ первоначально назывались простые длинные дрожки с доской для сидения боком или верхом, а если доска была достаточно широка – по обе стороны спиной друг к другу. Такой же одноконный экипаж называется в «Пошехонской старине» Салтыкова Щедрина ДОЛГУШЕЙ ТРЯССУЧКОЙ, а у Л. Толстого в «Анне Карениной» – КАТКАМИ, на нем гости Левина едут на охоту.
Позднее линейкой стал именоваться городской или пригородный многоместный экипаж со скамьями по обе стороны, разделенные перегородкой пассажиры сидели боком по направлению движения, спиной друг к другу. Рейсовые городские линейки снабжались навесом от дождя.
Старинные громоздкие кареты назывались КОЛЫМАГАМИ или РЫДВАНАМИ. В басне Крылова «Муха и дорожные» читаем: «С поклажей и с семьей дворян, / Четверкою рыдван / Тащился ». Далее тот же экипаж именуется колымагой. Но в русской литературе XIX века, как и в наши дни, оба слова употребляются фигурально, шуточно.
В истории материальной культуры наблюдается интересное явление: предметы, используемые человеком, со временем уменьшаются и облегчаются. Взгляните в музее на старинную посуду, мебель, одежду и сравните с современными! То же самое происходило с экипажами. Однако и в старину были легкие повозки. К таким относятся следующие.
КАБРИОЛЕТ – одноконный, реже пароконный рессорный экипаж, двухколесный, без козел, с высоким сидением. Правил им один из ездоков. Константин Левин в «Анне Карениной» везет брата на кабриолете, правя сам.
Такой же конструкции был и русский ШАРАБАН. Герои чеховской «Драмы на охоте» по двое или в одиночку разъезжают в шарабанах. В пьесе Островского «Дикарка» Мальков обещает Марье Петровне: «Я вам такого битюка доставлю – на редкость. В шарабанчике, сами будете править, любо дорого ». Самостоятельная езда женщин становится модой. Героиня рассказа Чехова «Ариадна» выезжала верхом или на шарабане.
Двухместный, двухколесный кабриолет иногда назывался ТАРАТАЙКА. В предисловии к «Вечерам на хуторе близ Диканьки» автор вспоминает о некоем Фоме Григорьевиче, который, приезжая из Диканьки, «понаведался таки в провал с новою таратайкою своею и гнедою кобылою, несмотря на то, что сам правил и что, сверх своих глаз, надевал по временам еще покупные », то есть очки.
Наконец, легкая коляска на одного седока с кучером спереди носила характерное название ЭГОИСТКА. В «Мелочах жизни» Салтыкова Щедрина Сережа Ростокин «в два часа садился в собственную эгоистку и ехал завтракать к Дюсо ».
А как передвигались зимой?
Древнейший санный экипаж с закрытым кузовом назывался ВОЗОК. Он предоставлял ездоку все удобства, кроме разве отопления: мягкое сидение, теплые покрывала, свет через окошки. В поэме Некрасова «Русские женщины» о таком экипаже недаром говорится: «Покоен, прочен и легок / На диво слаженный возок ».
Ездили и в открытых санях РОЗВАЛЬНЯХ, или ПОШЕВНЯХ, – широкой повозке на полозьях, расширяющейся от переда к заду, без особого сидения. Они хорошо известны нам хотя бы потому, что в них сидит боярыня Морозова на прославленной картине Сурикова. В рассказе Тургенева «Старые портреты» повествуется, как «под самое Крещение отправился барин с Иваном (кучером) в город на его тройке с бубенцами, в ковровых пошевнях » и что из этого вышло.
Позднее у санных экипажей появились ПОДРЕЗЫ – железные полосы, прибитые к нижней плоскости полозьев.
На ДРОВНЯХ не ездили, хотя и «обновляли путь»: это были крестьянские грузовые сани.
На именины Татьяны Лариной, в январе

…Соседи съехались в возках,
В кибитках, в бричках и в санях.

Все понятно, кроме того, как можно было по снежной дороге проехать на колесной бричке.
Не следует думать, что зимой колесные экипажи, особенно крытые, стояли без дела. Неизвестно, что сделалось со знаменитой чичиковской бричкой, но во втором, незаконченном томе поэмы у героя уже коляска. Кучер Селифан докладывает хозяину: «Дорога, должно быть, установилась: снегу выпало довольно. Пора уж, право, выбираться из города », на что Чичиков приказывает: «Ступай к каретнику, чтобы поставил коляску на полозки ».
Такие превращения летнего, колесного, экипажа в зимний, санный, были делом весьма обычным. Несомненно, что и брички съехавшихся на именины Татьяны были поставлены на полозья. В «Дядюшкином сне» Достоевского огромная дорожная карета князя свалилась на дорогу: «…вшестером подымаем наконец экипаж, ставим его на ноги, которых у него, правда, и нет, потому что на полозьях ». В той же повести Мария Александровна «катилась по мордасовским улицам в своей карете на полозьях ».
Однако в больших городах, где снег с мостовой частично расчищался, частично утрамбовывался, можно было и зимой ездить в колесных экипажах. «Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу, карета Ростовых подъехала к театру », – так описана зимняя поездка Ростовых в оперу («Война и мир» Толстого). В «Пиковой даме» по Петербургу зимой разъезжают кареты явно на колесах, а не на полозьях. В начале повести Л. Толстого «Казаки» есть фраза: «Редко, редко где слышится визг колес по зимней улице ».

Масти лошадей

Масти, то есть расцветки, лошадей собственно нельзя считать забытыми словами архаизмами, но если прежде значения их были известны каждому, то ныне разбираются в них только люди, имеющие дело с лошадьми. Между тем вряд ли найдешь произведение русской классики без этих знакомо незнакомых терминов. Потому есть смысл кратко объяснить смысл слов, обозначающих основные масти: для простоты – в словарном порядке.
БУЛАНЫЙ – светло желтый, с черным хвостом и гривой.
ВОРОНОЙ – сплошь черный.
ГНЕДОЙ – темно рыжий, с черным хвостом и гривой. В чичиковской тройке гнедым был коренник.
ИГРЕНЕВЫЙ – рыжий, со светлой гривой и хвостом. У старого графа Ростова в «Войне и мире» игреневый меринок.
КАРАКОВЫЙ – темно гнедой, почти вороной, со светлыми (желтоватыми) пятнами, так называемыми подпалинами, в паху и на шее. Караковой была верховая лошадь Вронского Фру Фру в «Анне Карениной». Некрасовский торговец дядя Яков – «седенький сам, а лошадка каракова »; тут подчеркивается цветовой контраст белых волос хозяина и темной масти лошади.
КАРИЙ – масть средняя между вороной и гнедой. Грива и хвост при этом обычно черные.
КАУРЫЙ – светло каштановый, рыжеватый. В чичиковской тройке – левый пристяжной.
МУХОРТЫЙ – гнедой, с желтоватыми подпалинами.
ПЕГИЙ – в крупных пятнах.
ПОЛОВЫЙ – бледно желтый.
САВРАСЫЙ – темно желтый, с черной гривой и хвостом. В «Преступлении и наказании» с потрясающей силой описана саврасая крестьянская клячонка, которую пьяные забивают до смерти.
СИВЫЙ – серый, темно сизый.
СОЛОВЫЙ – желтоватый, со светлым хвостом и гривой. В «Войне и мире» Наполеон разъезжает на соловом иноходце.
ЧАГРАВЫЙ – темно пепельный.
ЧАЛЫЙ – серый с примесью другой шерсти. В «Евгении Онегине» Ленский едет к Онегину «на тройке чалых лошадей ».
ЧУБАРЫЙ – с темными пятнами на светлой шерсти или вообще с пятнами другой шерсти, хвост и грива черные. В чичиковской тройке чубарым был правый пристяжной.
Такие масти, как белый, серый, рыжий, бурый, разумеется, не требуют объяснения. А ГОЛУБОЙ? В «Воскресении» Л. Толстого читаем про длинноногого голубого жеребенка. Лошади голубой масти были и есть. Голубым, или МЫШАСТЫМ, называли серовато сизый, пепельный цвет, такой, как у обычного голубя сизаря.
В заключение – о двух породах верховых лошадей, названия которых запечатлены в классической литературе. На КЛЕППЕРЕ (или КЛЕПЕРЕ) разъезжали юный герой повести Тургенева «Первая любовь» и Николенька Иртеньев в «Детстве» Л. Толстого. Так называлась коренастая, спокойного нрава лошадь, выведенная в Германии. Сходного типа был КОБ, на котором Анна Каренина встречала приехавшую к ней в имение Вронского Долли – «Анна ехала спокойно, шагом на невысоком английском кобе со стриженой гривой и коротким хвостом».

Железные дороги

С середины XIX века железные дороги быстро вошли в быт русского народа и получили отражение в литературных произведениях. Строительству первой протяженной железной дороги между Петербургом и Москвой Некрасов посвятил свое известное стихотворение. Важные для действия сцены на станциях и в вагонах железных дорог происходят в романах Л. Толстого «Анна Каренина» и «Идиот» Достоевского.
За исключением перевода на электрическую и дизельную тягу, существенных изменений за это время в железных дорогах не произошло, поэтому поясним только некоторые забытые слова и понятия.
В народе железная дорога долгое время называлась ЧУГУНКОЙ – первые рельсы делались из чугуна. «Хозяин приехал из Москвы на чугунке », – читаем у Тургенева. Но чаще для обозначения железнодорожного поезда употреблялось другое слово – МАШИНА. У темных людей невиданная машина поначалу вызывала суеверный ужас: странница Феклуша в «Грозе» Островского именует ее «огненным змием » и даже уверяет, что видела у него загребающие лапы.
В «Идиоте» князь Мышкин отправляется в Псков «по машине », там же Рогожин садится «на машину ». «Машина в Петербург уйдет через четверть часа », – говорится в том же романе, а современный читатель может вообразить, что речь идет об автобусе, если бы не время действия и не контекст. Такая же «машина» встречается в произведениях Некрасова, Достоевского, Островского, Салтыкова Щедрина, Л. Толстого. Только к началу XX века слово выходит из употребления.
ПАРОВОЗ поначалу назывался… ПАРОХОДОМ. Это обстоятельство до сих пор смущает слушателей знаменитой «Попутной песни» М. И. Глинки, написанной на слова Н. В. Кукольника:

Дым столбом – кипит, дымится
Пароход…

И быстрее, шибче воли,
Поезд мчится в чистом поле.

Песня сочинена в 1840 году, когда уже действовала короткая железнодорожная линия между Петербургом и Царским Селом.
Слово «ВОКЗАЛ» в значении здания крупной железнодорожной станции вошло в язык только в 1870 х годах, до этого говорилось «станция железной дороги». Так читаем еще у Льва Толстого, Островского, у Чернышевского в «Что делать?».
Первые железнодорожные вагоны, даже высшего класса, с нашей точки зрения, были крайне неудобными. Из Петербурга в Москву ехали сутки, таким образом, и ночью, однако спальных вагонов не было. Отапливались вагоны железной печкой, освещались тусклыми свечами, потом уже газовыми фонарями. Во всем поезде не было туалета. В таких условиях путешествовали в поездах герои Л. Толстого и Достоевского.
Паровоз долгое время назывался ПАРОВИКОМ, проводник – КОНДУКТОРОМ, вокзальные носильщики – АРТЕЛЬЩИКАМИ, так как были объединены в артели, перрон – ДЕБАРКАДЕРОМ, то, что ныне именуется тамбуром, называлось патриархально – СЕНЯМИ. В рассказе Бунина «Несрочная весна» читаем: «Не выдержав, я бросил место и ушел стоять в сени. А в сенях оказался знакомый, которого я не видел уже года четыре: стоит, качается от качки вагона бывший профессор ».
Об отправлении поезда на станции возвещал звук сигнального рожка или колокола. В зале ожидания об этом «зычным, величественным басом » объявлял «огромный швейцар в длинной ливрее » (Бунин. Жизнь Арсеньева).
Вагоны были трех классов. В стихотворении Блока «На железной дороге» есть проникновенные строки: «…Молчали желтые и синие; / В зеленых плакали и пели ». Смысл их становится понятен только тогда, когда мы узнаем, что желтыми были вагоны первого класса, синими – второго, а зелеными – третьего, самые дешевые.
Во второй половине XIX века в городах, на смену примитивной линейке, появляется новый вид рейсового транспорта – конно железная дорога. Это были ходившие по рельсам, запряженные лошадями вагончики с сидячими местами для пассажиров. Более дешевые места находились на крыше – ИМПЕРИАЛЕ, куда можно было взобраться по винтовой лестнице. Женщинам на империале ездить запрещалось. В просторечии конно железную дорогу прозвали КОННОЖЕЛЕЗКОЙ, затем просто КОНКОЙ. Чеховская Каштанка «бросалась с лаем на вагоны конножелезки ». Действие юморески Чехова «Двое в одном» происходит в вагоне конки. В начале XX века конку быстро вытеснил трамвай, пущенный по тем же рельсам с надвешенным над ними контактным проводом. Первое время трамвай в отличие от конки называли весьма нелепо – ЭЛЕКТРИЧЕСКОЙ КОНКОЙ, хотя никаких коней при нем, естественно, не было.
Автобусы и троллейбусы появились в России уже после революции, поэтому отражения в старой классической литературе не нашли.

Другие средства передвижения

Пароходы стали ходить в России с ноября 1815 года, сначала из Петербурга в Кронштадт. Долгое время они именовались ПИРОСКАФАМИ, что по гречески означает огненное судно. Пушкин в 1830 году писал: «Уже воображал себя на пироскафе… Пироскаф тронулся – морской, свежий ветер веет мне в лицо ». Этой «могучей машине » Баратынский в 1844 году посвятил стихотворение под названием «Пироскаф». В «Петербургских заметках 1836 года» Гоголь, описывая столичную весну, отмечает: «Дымясь, влетел первый пароход ». Впервые же это слово в современном значении появилось в петербургских газетах в 1816 году.
Мы давно привыкли к тому, что КАТЕР – небольшое судно на двигателе внутреннего сгорания, и поэтому не без удивления узнаем, что герои «Бесприданницы» Островского, задолго до изобретения такого двигателя, совершают прогулку на катерах по Волге, а Викентьев в «Обрыве» Гончарова говорит Марфеньке, которая боится переправляться через Волгу: «Я за вами сам приеду на нашем катере ». Однако в обоих случаях речь идет о гребном катере – большой прогулочной лодке. На таком катере, с 24 гребцами, катался еще Чичиков, гостя у помещика Петуха (второй том «Мертвых душ»).
АВТОМОБИЛИ появились в России в самом начале XX века, и вскоре мы находим это слово на страницах русской литературы – у Горького, Куприна, Бунина. Любопытно, что наряду с «автомобиль» у Бунина употребляются слово «экипаж» и вполне привычное для нашего слуха «машина», а у Блока в этом значении применяется МОТОР:

Пролетает, брызнув в ночь огнями,
Черный, тихий, как сова, мотор.

(«Шаги командора», 1912 год).

Вся русская литература высоконравственна. Она учит добру, любви. В том числе ко всему живому. Но сейчас человек утрачивает нравственные качества. Необходимо остановить человека, чтобы он внимательно к себе присмотрелся. Это помогает сделать образ лошади в художественной литературе.
Проблемы:
- для чего в литературе используется образ лошади?
- как показано это животное в произведениях?
- что о самом человеке говорит присутствие в произведениях этого животного?

Цель:

. Основная цель данного исследования - рассмотреть образ коня в литературе на примере произведений, изучаемых в школьной программе.
Гипотеза:
. Образ коня в литературе раскрывается через понятие:
Дороги, пути
Образ верного товарища в бою
Помощник в хозяйстве
Символ доброты
Свобода, грация и лёгкость

Задачи:

-прочитать найденные произведения,
-проанализировать, выделить проблемы,
-найти параллели в изображении лошади и человека
-определить нравственные уроки, которые даёт автор читателям через образ лошади.

Методы исследования, использованные в работе:

поисковый (работа в Интернет, в библиотеке)
социологический опрос
составление тезисов
диагностическая деятельность (обработка материалов, составление диаграмм)
работа над проектом
создание и защита презентации в среде Payer Point

. Лошадь – удивительное животное. Во все времена конь был рядом с человеком. Издавна на лошадях пахали, боронили, возили зерно и разные грузы. Почтовые лошади перевозили пассажиров и письма. Боевая конница была главной силой в военных сражениях. Верхом на лошади путешественники исследовали и осваивали неизведанные земли.

Опрос

Опрос

Какие произведения о лошади ты знаешь?»:
21 % «Конёк - горбунок»П.П. Ершова
25% «Лошадиная фамилия» А.П.Чехова
5 % «Конь с розовой гривой» В.П. Астафьева
1 % «Слепая лошадь» К.Д.Ушинского
28 % Не знаю
По мнению учащихся, значение лошади для человека

. Образ коня в русских народных сказках

Образ коня в литературе

В произведении «Тоска» А.П Чехов рассказывает об извозчике, у которого умер сын. Извозчик хочет поделиться с кем-нибудь своим горем, но никто из седоков не хочет его слушать, у всех свои проблемы. И товарищем по несчастью оказывается старая лошадь. Автор очень трогательно описывает, как лошадь его слушает и как будто сочувствует. Две одинокие души в большом мире.

В рассказе Л.Толстой «Холстомер» говорится о жеребенке, жившем на ферме. Он родился пестрой окраски, и все над ним смеялись. Потом его разлучили с матерью. Нелегкой была его жизнь. Он мно о трудился. А когда состарился, он стал никому не нужен. Не так ли иной раз проживает человек? А Холстомера еще ждала страшная смерть.

В рассказе Бориса Васильева «Великолепная шестерка»

В рассказе Бориса Васильева «Великолепная шестерка» говорится, как шестеро мальчишек украли старых лошадей из загона, чтобы покататься. Накатавшись, привязали их к деревьям и забыли про них. Лошади погибли, но как автор описывает их! Лошади оказались гораздо мудрее и милосерднее, чем разумный человек.

А в рассказе А.Куприн «Изумруд» мы видим историю чудного коня – Изумруда. Когда он был ещё жеребёнком, его взяли на ипподром, чтобы сделать из него хорошего скакуна, чтобы зарабатывать на нем деньги. Но из-за жестокости человека Изумруд погибает

Проследим, как решаются поставленные проблемы в произведениях

Памятники коню.

Я предложила ещё такую анкету ученикам 5-х классов:
Любите ли вы читать книги о животных? (да – 76%)
Кто из животных может быть другом человеку? (собака – 79%, лошадь- 2%)
Может ли лошадь быть другом человеку? (да – 91%)
Есть ли у лошади свой характер, душа? (да – 88%)
Может ли лошадь превосходить человека в чём-либо? В чём? (скорость – 53%, преданность – 9%)

Выводы

Положительное отношение человека к лошади

Лошадь - помощник человека в хозяйственных делах
Лошадь используется в перевозке больших грузов
Лошадь - друг человека

Отрицательное отношение человека к лошади

Лошадь-источник добычи материальных благ
Люди заставляют лошадей участвовать в скачках, лошади часто гибнут
Люди продают лошадей за деньги, извлекая выгоду

Лошадь чувствует как человек, имеет характер

Лошадь может
баловаться грустить радоваться
хитрить резвиться плакать сожалеть

Лошадь, как и человек, проживает жизнь. У неё есть детство, молодость, старость.

В детстве: молодости: старости:
маленькая резвая спокойная
беззащитная озорная вдумчивая
игривая неугомонная уработанная
неуклюжая строптивая усталая
смешная прыткая степенная
ласковая ретивая вялая
доверчивая кокетливая слабая
шаловливая трудолюбивая

«Сивый мерин»

конь думает
тяжело вздыхает
осторожно тёплыми губами берёт корку хлеба
из его глаз выкатилась одинокая старческая слеза
он седой
добродушно ржёт

-человек и животное - это часть природы, они равноправны
-лошадь всегда полезна человеку, и в художественных произведениях это видно
-отношение человека к лошади показывает нравственные качества человека: злой он или добрый, ответственный или равнодушный, заботливый или бездушный.

*если вы имеете животное, вы ответственны за него,
*животное рядом с вами показывает, каковы вы
*изучите его характер и полюбите животное,
*читайте больше произведений о животных, писатели откроют вам много интересного и полезного о них и о вас самих

Тысячелетиями лошадь играла важную роль в жизни человека, что, конечно же, не могло не отразиться в литературе. С самого начала взаимоотношений человека и лошади ее образ был романтизирован различными сказочниками, певцами и писателями.

Лошадь в качестве главного персонажа выступает не только в романах для детей, но и в целом ряде серьезных произведений, например, в романе "Черный красавчик" (Black Beauty), в котором повествуется о жестоком отношении к животным в 19-м веке. Вальтер Фарли выпустил для детей серию книг под названием "Черный жеребец" (The Black Stallion), рассказывающую о трогательной дружбе человека и его черного жеребца. Книга Мэри О"Хара рассказывает о коне по кличке Флик, благодаря которому мальчику удается справится с тяжелым характером своего отца.

Правообладатель: портал Зооклуб

Анализ стихотворения Б.А. Слуцкого « Лошадивокеане»

Урок литературы в 7-м классе. Ф.А. Абрамов. "О чем плачут лошади"

Урок-семинар по сказке П.П. Ершова "Конек-Горбунок"

Викторина «Всё о лошадях» с ответами

Вопрос 1.

Сколько лошадей в эскадроне?

Ответ: 100.

Вопрос 2.

Как называется напиток из молока кобылицы?

Ответ: кумыс.

Вопрос 3.

Какую пословицу больше всего любят русские женщины?

Ответ: Баба с возу-кобыле легче.

Вопрос 4.

Как называется отдельное помещение в общежитие лошадей?

Ответ: стойло.

Вопрос 5.

Кто из литературных героев при езде мог обходиться половиной лошади?

Ответ: Барон Мюнхаузен.

Вопрос 6.

Как называется порода самых сильных в мире лошадей?

Ответ: Владимировский тяжеловоз.

Вопрос 7.

В каком городе России больше всего каменных лошадей?

Ответ: г.Санкт-Петербург.

Вопрос 8.

Как называется одеяло для лошади?

Ответ: попона.

Вопрос 9.

Какой известный конь, сделав два шага вперёд, на третий обязательно сворачивает в сторону?

Ответ: шахматный конь.

Вопрос 10.

Какое отношение к лошади имеет г. Орёл?

Ответ: г. Орёл - родина орловской породы лошадей, орловские рысаки.

Вопрос 11.

На известном историческом примере докажите, что останки лошади могут быть смертельно ядовиты?

Ответ: судьба князя Олега, А.С. Пушкин "Песнь о вещем Олеге".

Вопрос 12.

Как называется большой лошадиный коллектив?

Ответ: табун.

Вопрос 13.

Как называется по-английски конный пастух?

Ответ: ковбой.

Вопрос 14.

Какой континент является родиной лошади?

Ответ: Евразия.

Вопрос 15.

Какой известный полководец ездил на лошади, которую звали Буцефал?

Ответ: Александр Македонский.

Вопросы и ответы викторины

1. Какой литературный герой мог ездить даже на половине лошади?

Ответ: барон Мюнхаузен из книги Рудольфа Распе «Приключения барона Мюнхаузена».

2. Вспомните самый знаменитый в СССР детский стишок про лошадку. Кто его автор?

Ответ: Агния Барто "Лошадка" .

3. Какая сказочная девочка была настолько сильна, что могла поднять лошадь?

Ответ: Пеппи Длинныйчулок из сказки Астрид Линдгрен .

4. «На спине с двумя горбами, да с аршинными ушами». Кто это?

Ответ: Конек-Горбунок из сказки Петра Ершова .

5. Как называется рассказ Артура Конан Дойла о таинственном исчезновении фаворита, который должен был участвовать в скачках на кубок Уэссекса?

Ответ: "Серебряный" .

6. Название какого драгоценного камня стало именем жеребца из рассказа А. Куприна?

Ответ: изумруд .

7. Он был назван за свою необыкновенную светло-жёлтую масть, его имя в переводе означает «жёлтый цветок, лютик». Он был иноходцем от рождения, и за его знаменитую иноходь выпало ему в жизни много хороших и много горьких дней. Как зовут этого коня? Из какой он книги? Кто автор?

Ответ: иноходец Гульсары из книги Чингиза Айтматова «Прощай, Гульсары!».

8. Как звали лошадь Дон Кихота?

Ответ: Росинант .

9. Он начал свою карьеру как профессиональный жокей, но стал писателем и написал 40 романов, действие которых происходит в мире скачек и вокруг него. Кто он?

Ответ: писатель Дик Фрэнсис (настоящее имя Ричард Стэнли Фрэнсис).

10. Как называлась страна разумных лошадей, в которой побывал Гулливер?

Ответ: страна гуигнгнмов.

11. Будучи инвалидом, она написала книгу от имени породистого скакуна, впервые заставив людей посмотреть на мир глазами лошади. Кто она и как называлась эта книга?

Ответ: Анна Сьюэлл «Черный красавчик».

12. В каком жанре современной литературы чаще всего встречаются кентавры?

Ответ: фэнтези .

13. Из каких произведений эти знаменитые строчки:

"Коня! Коня! Полцарства за коня!" - трагедия «Король Ричард III» У. Шекспира

"В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань" - поэма «Полтава» А.С. Пушкина

"Что ты ржешь, мой конь ретивый?" - стихотворение «Конь» А.С. Пушкина

"Все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь" - стихотворение «Хорошее отношение к лошадям» В. Маяковского

"Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее" - песня «Кони привередливые» В. Высоцкого.

14. Какую книгу о лошадях Вы можете порекомендовать взрослым или детям? Почему?

Викторина о лошадях, составленная по произведениям художественной литературы

1.«Деточка, все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь». Кто из русских поэтов является автором этих строк?

2.Кто из литературных героев при езде обходился половиной лошади?

3.Продолжите детское стихотворение:

«Я люблю свою лошадку,

Причешу ей шёрстку гладко…»

4. Приведите пример популярных пословиц о лошадях.

5.Назовите «лошадиную фамилию» из рассказа А.П. Чехова.

6.Что ответила лошадь собаке, которая вздумала равняться с ней: «Велика вещь возить или пахать!» Читайте басню И.А. Крылова «Собака и лошадь»

8.Вспомните русскую народную сказку «Сивка-бурка». Произнесите слова, с помощью которых Иванушка подзывал к себе Сивку-бурку.

9.Как называется русская народная сказка, в которой царь Кусман обещает подарить главному герою златогривого коня с уздечкой, если он похитит у царя Далмата его дочь Елену Прекрасную и привезет царю Кусману.

10.«Запряг цыган коня и поехал. Едет по дороге и видит: прямо поперек пути рыжая лошадь встала, шерсть у неё огнём золотым горит, глаза сверкают. Стоит она и не даёт проехать» Как закончилась цыганская народная сказка «Рыжая лошадь»?

11.«Жеребенок ржал все реже, глуше и тоньше был короткий режущий крик. И крик этот до холодного ужаса был похож на крик ребенка. Нечепуренко, бросив кобылу, легко поплыл к левому берегу. Подрагивая, Трофим схватил винтовку, выстрелил…» Как называется рассказ русского писателя из цикла «Донские рассказы»? Назовите автора.

12.Какой приговор вынесли купцу, который выгнал из дома слепую лошадь, спасшую ему жизнь? Читай рассказ К. Ушинского «Слепая лошадь».

14.У Л.Н. Толстого есть повесть «Холстомер. История лошади». Кем задуман сюжет этого произведения? Известно, что он является автором «Ночного» и «Наездники».

15.Как называется сказка сибирского писателя П.П. Ершова,прочитав которую Пушкин с похвалою сказал начинающему автору: «Теперь этот род сочинений можно мне и оставить »

16.«Золото купит четыре жены,

Конь же лихой не имеет цены:

Он и от вихря в степи не отстанет,

Он не изменит, он не обманет»

Эту песню пел Казбич, а стихи на русский язык перевел… Как звали коня, который был у Казбича? Что обозначает это имя?

17.Как спят лошади? Вы узнаете из одноименного рассказа Эдуарда Шима.

18.Почему лошадь называют очень умным животным? Читай рассказ М. Зощенко «Очень умная лошадь».

19.Назовите имя лошади героя произведения Сервантеса «Дон Кихот»?

20.. Какие современные художественные произведения о лошадях вы читали?

Эванс, Н. Заклинатель лошадей/ пер. с англ. В. Бернацкой – М.: Эксмо; Спб.: Домино,2011.

Тринадцатилетняя Грейс, выехавшая на прогулку верхом, попадает в тяжелейшую аварию. Девочка и ее любимый конь Пилигрим чудом остались в живых. Энни, мать Грейс, отказывается пристрелить Пилигрима, понимая, что с его смертью умрет и часть души ее дочери…Но вдруг Энни узнает о Томе Буккере, обладающем замечательным даром понимать лошадей, - когда-то таких людей называли заклинателями. И Энни отправляется в далекое путешествие, с трудом уговорив дочь поехать вместе с ней. В специальном фургоне они везут и Пилигрима. Сумеет ли Том помочь любимцу Грейс? Сумеет ли вселить надежду в девушку и вернуть ей веру в себя и любовь к жизни?

По роману, сразу же ставшим бестселлером, снят одноименный фильм, в котором Роберт Редфорд сыграл Тома Буккера. Роль Грейс принесла Скарлетт Йохансен настоящее признание.

Трогательно! Увлекательная книга с неожиданной концовкой.

Андреев М.В. Васька: повесть /худ. Н. Соколова, К. Прокофьев – М.: Аквилегия-М; 2012.

Михаил Владимирович Андреев родился в Москве, в настоящее время живет в Санкт- Петербурге. Служил офицером на атомной подводной лодке. Лошадьми заболел 10 лет назад. Имеет второй разряд по конкуру. Пишет как прозу, так и стихи.

«Васька» - повесть о беспородной лошади, написанная с большой теплотой и профессиональным знанием этих удивительных животных. История лошади тесно переплетается с судьбой главного героя повести – Вовки Васильева, несмотря на серьезные жизненные испытания, обретает в конце концов не только четвероногого друга, но и настоящую любовь.18-летний студент Вовка вступает в борьбу с бессердечными дельцами за спасение замученной лошади Васьки. Он сильно рискует, но на его стороне – добрые товарищи и настоящая любовь.

Абрамов Ф. О чем плачут лошади: рассказы/худ. А. Милованов – М.: Дет. лит., 2012 .

В рассказе «О чем плачут лошади», давшем название книги, известный писатель Федор Абрамов удивительно трогательно повествует об отношениях конюха Миколки и лошадки Рыжухи. Миколка так понимает своих подопечных, что может разговаривать с ними, понимать их, и даже участвует в споре о … лошадиной жизни….

Читайте также:

· Ершов П.П. Конек – горбунок – М.: Эксмо, 2006.

· Зощенко М. Очень умная лошадь. // Зощенко М.М. Рассказы для детей – М.: Оникс, 2008.

· Кинг-Смит Д. Найти Белую Лошадь/ пер. с англ. М. Арсеньевой – М.: Самовар, 2007.

· Крылов И.А. Собака и лошадь: басня //Крылов И.А. Басни/худож. И. Цыганков – М.: Мир искателя, 2012.

· Маяковский В.В. Хорошее отношение к лошадям // Маяковский В.В. Стихотворения и поэмы - М.: Дрофа, 2002.

· Рыжая лошадь: цыганская народная сказка/ пер. Е. Друц и А. Гесслер // Сказки народов России – М.: Оникс, 2011.

· Седов Н. Жеребчик: рассказ – Омск, изд-во «Проксима», 2012.

· Сивка-бурка // Русские народные сказки. – М.: Институт инноваций в образовании им. Л.В. Занкова; Изд-во Оникс, 2008.

· Слуцкий Б. Лошади в океане // Слуцкий Б. Я историю излагаю…М.: Правда, 1990.

· Толстой Л.Н. Холстомер. История лошади // Толстой Л.Н. Повести – М.:Художественная литеоатура, 1998.

· Ушинский К.Д. Слепая лошадь: сказка/ худож. В. Гальдяев – М.: Малыш, 1989.

· Чехов А.П. Лошадиная фамилия: рассказ // Чехов А.П. Рассказы. – М: АСТ; Астрель, 2011.

· Шолохов М.А. Жеребенок: рассказ // Шолохов М.А. Донские рассказы. – М.: Дет. лит., 2012.

Изречения

Казак сам не ест, а лошадь кормит.
Сытая лошадь меньше съест, конь тощий – хозяин скупой.
Дареному коню в зубы не смотрят.
Без хлебного корму лошадь на кнуте едет.
Лошадь человеку крылья.
Не деньгами коня купишь, а удачей.
С чем лошадь покупается, то с нее не сымается.
Сенным конем не ездить, соломенным волом не орать.
И хороший всадник с коня упасть может.
Проданную скотину веди со двора в задние ворота (задом).
Не спеши ездить, спеши кормить.
Изъяны коня снаружи, пороки человека – внутри.
Добрую лошадь одной рукой бей, другой - слезы утирай.
Каким бы сильным ни был железный конь – он не родит жеребенка.
Добрый конь годится и под воду, и под воеводу.
На лошадь не плеть покупают, а овес.
Хорошая чистка - коню пол-корма.
Не корми лошадь тестом, да не нуди ездом.
Лошадь от кошки сохнет, от собаки добреет (примета – не брать в путь кошку). Старый конь борозды не портит, но и новой не прокладывает.
Обойдешь, огладишь – так и на строгого коня сядешь.
Жир и покой – худшие лошадиные враги.
Прежде чем купить коня, построй конюшню.
И слепая лошадь везет, коли зрячий на вожжах.
Не давай коню тощать – в дороге не встанет.
От хозяйского глаза и конь добреет.
Вставая утром, гляди прежде на коня своего, только потом – на отца.
Можно привести коня к воде, но невозможно заставить его пить.
Лошади все делают хорошо, они не люди.

Не спеши вдеть в стремя ногу! Тот презренья заслужил, кто, собравшись в путь-дорогу, накормить коня забыл (надпись на кинжале. Северный Кавказ).
Наездник, ты коня не горячи, когда усталый он идет в ночи. Коль ты среди опасных троп, без цели не пускай коня в галоп (орнамент на шапсузском седле).
Если верный конь, поранив ногу, спотыкнулся, а потом опять, не его вини – вини дорогу и коня не торопись менять (Расул Гамзатов).
Калигула! Твой конь в сенате не мог сиять, сияя в злате: сияют добрые дела (Г. Державин о коне римского императора Гая Цезаря Калигулы – Инцитате).
Не гладь коня рукой, а гладь мешком с овсом – так не пойдешь пешком (Демьян Бедный).
Для лошадей и влюбленных сено пахнет по-разному («Непричесанные мысли»).
Красота дикой лошади в том, что она свободна.
Как приятно общаться с лошадью. Она не умеет говорить, но зато умеет слушать. А это гораздо важнее, чем уметь говорить (к/ф "Пеппи - Длинный Чулок").
Нет ничего прекраснее фрегата под парусами, танцующей женщины и лошади на полном скаку.
И куда б нас мечта не носила – долетая до новых планет, будем мерить мы вашею силой неуемную силу ракет (Ю. Шкловский).
Лошади ведомо чувство любви, но она нужна ей лишь взаимная — как и каждому, впрочем, живому существу (Б. Дедюхин «Слава на двоих»).
Конный спорт — единственный, где слава делится поровну на двоих, на всадника и лошадь (Б. Дедюхин «Слава на двоих»).